Г-ну Келимбетову в ходе сессии вопросов и ответов вновь пришлось говорить о непопулярных и спорных решениях, связанных с защитой курса тенге с помощью интенсивных валютных интервенций, а также об отказе от идеи создания регионального финансового центра в Алматы и его переносе в Астану. Создавалось впечатление, что критикуемый за недостаточный уровень коммуникаций с рынком и населением глава регулятора упрощал формулировки, стремясь быть максимально доходчивым, что непросто, когда речь идет об инфляционном таргетировании.

Касаясь наиболее болезненной темы, связанной с курсом тенге и валютными интервенциями, и, в частности, мессиджа Нацбанка о том, что до конца октября на биржевом валютном рынке будет продано $3 млрд, г-н КЕЛИМБЕТОВ отметил, что это не означает, что Нацбанк принципиально изменил схему конвертации средств Нацфонда. По его словам, в первый месяц, после перехода к инфляционному таргетированию в августе-сентябре, была ясность с формированием курса тенге. Рынок считал, что тенге недооценен и, соответственно, доллар должен стоить больше, в связи с ценами на нефть, ослаблением российского рубля и многими другими факторами.

В течение нескольких недель курс был в районе Т250 за доллар, потом произошло ослабление до Т270. Согласно оценкам главы Нацбанка, дальше “была спекулятивная атака”, и регулятор был вынужден вмешаться в рамках своего мандата защиты ценовой и финансовой стабильности. Дальнейшее ослабление национальной валюты за пределы Т270 подразумевало бы усиление инфляционных процессов. По словам спикера, “по нашему мнению, та спекулятивная атака была эмоциональной”, поскольку рынок закладывался на то, что правила игры определяться будут только на основе существующего спот-рынка. На самом деле в последние годы было несколько ключевых компонентов, первый - это три биржевых сессии на валютном рынке, второй - рынок однодневных свопов, когда под залог в долларах банки предоставляют друг другу тенге, и третий - конвертация средств Нацфонда для реализации программ бюджета, “Нурлы Жол”, и осуществления различных займов из Нацфонда национальным компаниям. По словам г-на Келимбетова, “ежегодно мы $8-9 млрд в тенговом эквиваленте отправляли в бюджет, $3-4 млрд тенге отдавалось для программы “Нурлы Жол” и определенная сумма, по решению Совета Нацфонда, конвертировалась для национальных компаний”. Председатель Нацбанка также отметил, что “раньше мы конвертировали эти трансферты в ЗВР и оттуда “осуществляли вами любимые интервенции”, и никто не спрашивал, как это происходило, а “сегодня, поскольку мы уже в новом режиме, мы не конвертируем ЗВР, мы напрямую продаем средства Нацфонда для участников финансового рынка и объявили, что в октябре у нас есть конверта, в том числе, связанная с операциями нацкомпаний, таких как КМГ”. Он заявил, что сегодня предложение долларов избыточно, и когда в предыдущие 2 недели банки говорили, что долларов не хватает и их никто не хочет продавать, все это происходило на фоне незначительных операций в августе и сентябре, когда объемы дневного рынка не превышали $100-200 млн. До перехода к инфляционному таргетировнию эти объемы составляли $500-600 млн. Причем Нацбанк был основным поставщиком валютной ликвидности в экономику, поскольку речь шла не только об использовании его собственных ЗВР, но и конвертации средств Нацфонда. Сейчас эта функция восстановлена, и “это естественная конвертация доллара, наша экономика получает доходы от долларов после продажи нефти и других минеральных ресурсов и зерна. Долларов у нас предостаточно. Недостатка доллара мы не испытываем”.

Комментируя возможное дальнейшее развитие событий, спикер вновь подчеркнул, что речь идет о переходе к плавающему обменному курсу, а не девальвации. Сценарии, которые использовались ранее, состояли в длительной фиксации курса на уровне Т120 или Т150 и формировании рыночных ожиданий на основе слухов. Система поменялась кардинально, однако в отличие от перехода, осуществляемого в России, за которым все внимательно следили, Казахстан, как менее крупная и диверсифицированная экономика, не может себе позволить волатильность такого масштаба, как рублевая, когда происходили колебания от RR44 до RR80 за доллар. (Взгляды спикера на допустимость российской волатильности для казахстанской экономики не изменились с момента, когда было принято прнципиальное решение о переходе к инфляционному таргетированию, но в долгосрочной, примерно трехлетней, перспективе - пожалуйста, Панорама №20.) Поэтому роль Нацбанка состоит в том, чтобы через участие в интервенциях и в случае необходимости через вливание средств Нацфонда в соответствии с графиком балансировать рынок в целом. По словам г-на Келимбетова, в Нацбанке считают, что тот курс, который уже есть, а на утро среды он был в районе Т277, это как раз равновесный курс, который экономике нужен на сегодня. Вопрос в том, когда казахстанская экономика приспособится к этому новому курсу. (В ходе проходившей на этой неделе страновой конференции S&P большинство спикеров отмечало, что существуют предпосылки для дальнейшего ослабления тенге. И препятствование этому процессу не дает начаться перетоку валютных сбережений в тенговые, увеличению рыночного фондирования банков и переходу к кредитной активности. - Н. Д.)

Г-н Келимбетов отметил, что, как правило, 6-12 месяцев после перехода к инфляционному таргетированию любая экономика приспосабливается к новому курсу и новому режиму денежно-кредитной политики. В какую сторону будет двигаться тенге, зависит от нескольких ключевых факторов, главный из которых - это цены на нефть. Если цена на нефть будет в районе $50 за баррель, то тенге, по оценкам спикера, должен будет оставаться в том районе, что он уже сейчас. Если “цены на нефть будут падать, а наши соседи оставаться в рецессии”, то плюс в том, что “мы уже перешли на тот плавающий курс, который абсорбирует эти шоки, позволяет на это реагировать”. Если “цены на нефть будут расти, что, возможно, не за горами и рост состоится в 3-5 летней перспективе, как это свойственно мировой цикличной экономике, тенге будет укрепляться” и появятся дополнительные поводы для радости.

Говоря о том, почему состоялся отказ от идеи финансового центра в Алматы, председатель Нацбанка отметил, что попытка, предпринятая в 2004-07 годах, была признана “недостаточно успешной”. Не было достаточной концентрации усилий госорганов, за РФЦА отвечали и Нацбанк, и АФН, и специализирированное АРД РФЦА. В конечном итоге планы были нарушены и начавшимся мировым финансовым кризисом. В результате было принято политическое решение перезапустить центр в Астане, причем г-н Келимбетов отметил, что в ходе предыдущей попытки “не было затрачено больших средств”. Что касается астанинского центра, то одним из ключевых факторов, предопределивших принятие этого решения, стала возможность использовать здания и “инфраструктуру мирового уровня”, которая будет создана для проведения ЭКСПО-2017.

Пока нет каких-либо планов вкладывать в создание МФЦА средства из бюджета в 2016 и 17 году, в условиях режима чрезвычайной экономии. Нацбанк, однако, как предполагается, потратит Т3 млрд собственных средств в 2016 году и чуть меньшую сумму в 2017 в преддверии реального начала деятельности Центра, которое планируется на 1 января 2018 года. Председатель Нацбанка считает, что каких-то дополнительных сверхусилий не потребуется. В дальнейшем МФЦА не будет дотироваться, а напротив, даже сам зарабатывать средства. Г-н Келимбетов решил сформулировать, что же можно считать основным уроком, связанным с неудачей создания РФЦА. По его мнению, это все-таки отсутствие законодательства, соответствующего мировым стандартам. В период проведения структурных реформ появляются и ведение судебных процессов в рамках англосаксонского права, появление независимых судей и независимого арбитража, судопроизводство на английском языке. Как считается, все это будет в международном финансовом центре и вместе с усилиями правительства по приватизации крупнейших пакетов нацкомпаний, будущими IPO позволит добиться интереса со стороны глобальных инвесторов. Глава Нацбанка также отметил, что принятый закон является “рамочным и конституционным”, он станет основой законодательства, которое появится течение 2016-2018 годов. В нем будет очень подробно сформулирован особый правовой режим. Подразумевается создание особого налогового, визового и упрощенного инвестиционного режимов для привлечения международных инвесторов. Кроме того, на 50 лет будут освобождаться как от корпоративного подоходного налога, так и от ИПН доходы компаний и финансистов, которые будут работать в центре. Ключевым высказыванием главы Нацбанка в ходе комментариев, посвященных созданию центра, выглядит упоминание о том, что офисы банков могут оставаться в Алматы.

Нацбанк в соответствии с указом главы государства должен быть передислоцирован, и, по словам г-на Келимбетова, “мы сейчас в связи со сложной финансовой и экономической ситуацией рассматриваем базу, возможности переезда, скорее всего, речь идет о макроэкономических подразделениях, и подразделениях, ориентированных на создание МФЦА, но в целом есть понимание, что регулирующие департаменты должны оставаться в Алматы. Создание МФЦА не требует переезда офисов БВУ, поскольку Алматы - крупнейший мегаполис, и все регуляторные структуры, которые взаимодействуют с банками в Алматы, будут на месте. Вопрос о срочном переезде не стоит”.