Конечно, обе стороны попытались еще раз представить свою обновленную аргументацию, но продемонстрировали и внимание к аргументам друг друга. В лучшую сторону атмосферу в дискуссиях вокруг девальвации это, однако, не изменило. И г-н Худайбергенов уже на этой неделе отметил, что “внутриэлитные противоречия по поводу девальвации достигли апогея” и попытки сформулировать какие-то компромиссные варианты, связанные в нынешней ситуации с постепенной девальвацией, вызывают крайне резкие комментарии в духе “купленности тайных советников”. Демонизация оппонентов действительно является крайне неприятной особенностью дискуссий, ведущихся в последние месяцы, и те или иные точки зрения экономистов, финансистов или управленцев в пользу резкой девальвации или постепенного перехода к рыночному курсообразованию становятся каким-то запредельным криминалом для части комментаторов из оппонирующих лагерей. Такая ситуация влияет на качество аргументации и, вероятно, потенциально способна влиять на качество принимаемых решений. Текущая ситуация с мировыми ценами на сырьевые товары, вероятно, серьезно влияет на перспективы тенге. Новыми нюансами в позиции г-на Худайбергенова, например, выглядит упоминание о том, что если цены на нефть будут находиться на низких уровнях, ослабление тенге может иметь смысл в целях поддержки нефтяников. Кроме того, экономист считает, что, возможно, темпы ослабления тенге должны быть существенно разными при нахождении нефти в коридоре в $55-60 за баррель и если она будет находиться на уровне в $40-45. В своем комментарии об отличиях в китайской и казахстанских моделей девальвации, опубликованном на сайте Forbes.kz, экономист также отметил, что после изменения ситуации тенге нельзя позволять укрепляться, и усилия в ближайшие годы должны быть направлены на ослабление валюты. Частью аргументации экономиста, приводимой в упомянутом открытом письме, стали весьма убедительные выкладки о том, что девальвации национальных валют, включая самую глубокую белорусскую, не привели к увеличению экспортных поставок в Россию, переживающую сжатие экономики и троекратное снижение инвестиционной активности в строительстве. Нет также сколько-нибудь убедительной статистики о том, что слабый рубль стимулирует экспорт в ЕАЭС. Он сократился более чем на 21%, а экспорт в страны вне ЕАЭС - на 8,2%.

По мнению г-на Худайбергенова, “только детальный анализ всех факторов позволит разработать полный комплекс мер, где девальвация будет лишь одним из компонентов. Если же комплекса мер не будет, тогда девальвация не поможет, наоборот, лишь закрепит практику, когда внутренние болезни можно не лечить, а дыры закрывать за счет девальвации и обнищания населения. Надо понимать, что население готово принять непопулярные меры только лишь в обмен на реальные меры, когда каждая сторона делает все возможное для решения общей проблемы”. В свою очередь, г-н Мырзахметов в ответном открытом письме решил не приводить примеры, связанные с влиянием сильного тенге на сырьевые отрасли, а сосредоточился на “пищевке” и машиностроении, которые, по его оценкам, просели на 15% и 30% соответственно. В отдельных компаниях темпы спада существенно выше среднеотраслевых. По итогам I полугодия индекс промышленного производства снизился в 8 регионах, среди которых лидируют граничащие с Россией. (Все же непонятно, насколько ключевым фактором в этом снижении является слабый рубль и в какой степени оно связано со снижением спроса в России и Китае и ценами на сырьевые товары.) Г-н Мырзахметов оперировал также одним из самых объективных еще с советских времен показателем, связанным с хорошо знакомыми железнодорожными перевозками. Данные перемещения товаров показывают, что за 6 месяцев 2015 года, по данным АО “Ћазаћстан темiр жолы”, динамика грузооборота во всех видах ж/д сообщений с Россией по экспортному направлению снизилась на 15%, по импортному - увеличилась также на 15%. Это косвенный показатель роста импорта, но наглядно отражает складывающийся тренд наплыва дешевого импорта.

Падение рубля, и, соответственно, цен на российскую продукцию также спровоцировали колоссальный вывоз капитала из Казахстана в Россию. С октября 2014 года по июнь 2015-го обменными пунктами на территории Казахстана продано 151 млрд. российских рублей ($2,8 млрд.). Только в прошлом 2014 году из России в Казахстан было завезено 79 332 авто (из них 6634 старых, фактически подлежащих утилизации). Менее чем за шесть месяцев 2015 года было завезено уже 151 085 авто (из них 85 075 подержанных). Основной смысл позиции НПП, пожалуй, выглядит следующим образом: “Из вышеизложенного видно, что впервые наслоились два кризисных явления: одно связано с падением цен на основные экспортные позиции, в особенности, на нефть, в течение более года, которые привели к секвестрованию бюджета, снижению капитальных затрат на 30%, большое сжатие спроса почувствовал нефтесервисный бизнес, к этому добавилась девальвация российского рубля, которая ударила по малым и средним предприятиям в перерабатывающей отрасли.

В начале года мы публично озвучили, что есть три варианта действий в складывающейся ситуации: 1) временное ограничение импорта, предусмотренное в рамках ЕАЭС, вы об этом знаете. Переговоры на уровне правительства не дали эффекта; 2) точечное субсидирование. Мы подготовили вариант точечных субсидий в размере более Т70 млрд для перерабатывающих предприятий, но у правительства по причине секвестра нет бюджетных возможностей; 3) паритет валютного курса. За принятие каких-то отдельных или в комплексе мер ответственны правительство и Нацбанк. Наша задача - донести эту ситуацию, и с этой целью мы проводили опросы предпринимателей в регионах, на постоянной основе ведем Реестр проблемных вопросов, 25 июня доложили правительству текущее состояние предпринимательства. Идеальных решений не бывает, здесь не нужно обманывать ни себя, ни других”.

Разница в методологических подходах и языке по-прежнему велика и один из участников дискуссий предприниматель Маргулан Сейсембаев связал эти различия с разницей в подходах “практиков и теоретиков”. На основании ситуации в пищевой промышленности можно сделать выводы о серьезных конкурентных преимуществах российских производителей, кроме того, многие страны стремятся в настоящий момент к повышению конкурентоспособности экономик за счет ослабления валют.

Аргументом противников резкой девальвации является подозрение в том, что ее сторонники хотели бы очень значительных ее масштабов и привязки тенге к рублю, несмотря на сложности, переживаемые российской экономикой.