По оценкам выступившего одним из основных спикеров правозащитника Евгения ЖОВТИСА, справедливость судов является одним из ключевых факторов, влияющих на уровень доверия к государству в целом. Несправедливые решения экстраполируются на всю судебную систему в целом. Нехорошей особенностью казахстанской правоохранительной и судебной систем является крайне низкий процент оправдательных приговоров. По данным, приведенным спикером, доля оправдательных приговоров в казахстанских судах составляет 0,8%, в дореволюционной России она была 20%, в современных европейских государствах находится на уровне 18-25%, “даже в сталинские времена доля оправдательных приговоров была на уровне 10-12%”. Конечно, на слушаниях, организованных фондом, не могла не зайти речь о приговорах в деле по убийству Алтынбека Сарсенбайулы, причем качество следствия и разбирательств было на таком уровне, что остается лишь “удивляться, как количество оправдательных приговоров еще не достигло нуля”. Правозащитник считает, что ошибки обвинения в принципе могут быть связаны с добросовестными заблуждениями и с недостаточным уровнем профессионализма, что, в принципе, может быть объединено в один фактор, или с сознательной фальсификацией. У общества нет информации, проводилась ли служебная проверка по делу г-на Сарсенбайулы и каковы ее результаты, уволен ли, например, кто-то из органов. По словам Маржан АСПАНДИЯРОВОЙ, выступающей представителем потерпевшей стороны, начиная с 2006 года перед следственной группой стоит крайне непростая задача найти доказательства того, что заказчиками политического убийства были Рахат Алиев и Альнур Мусаев, хотя в ходе первого следствия одной из задач было, напротив, исключить все следы, указывающие на эту версию. По словам г-жи Аспандияровой, после периода бурной деятельности следствие замерло на несколько месяцев. Потерпевшая сторона настаивала на необходимости допроса г-на Алиева в Австрии по этому делу. Неделю назад Генпрокуратура сообщила, что австрийской стороне направлен запрос с возможными вопросами к фигуранту, но ответа пока нет. В Австрии расследуется убийство топ-менеджеров Нурбанка, ожидания стороны пока состоят в том, что любые следственные действия могут стать следствием “политического торга”.
Не менее интересная часть слушаний была связана с попыткой реконструкции от публициста Сергея Дуванова того, какими бы в нынешней ситуации были бы оценки Алтынбека Сарсенбайулы, бывшего идеологом и мозгом оппозиции. По мнению г-на ДУВАНОВА, ситуация характеризуется безоппозиционностью в стране, которая может затянуться надолго. Последняя волна оппозиции, связанная с появлением ДВК в 2001 году, практически сошла на нет после ликвидации последнего осколка в виде партии “Алга” и ухода из политики Булата Абилова. В стране практически нет больше системной оппозиции, есть “в лучшем случае диссидентство” или критика власти со стороны отдельных персон. Причем спикер не видит личностей, вокруг которых могла бы быть создана новая оппозиция, а проявлением слабости гражданского общества стало, по его мнению, то, что даже последняя девальвация вызвала очень слабые протесты. Между активностью в социальных сетях и готовностью перейти к реальным политическим протестам - дистанция значительного размера. Социальные сети являются значимым фактором в условиях уже структурированного гражданского общества. Спикер достаточно критически оценивает ситуацию во всех оппозиционных лагерях. Националисты, бывшие на каком-то этапе главной надеждой оппозиции, не стали самостоятельной силой, и в Казахстане вряд ли пока возможно формирование серьезной националистической оппозиции. Коммунисты, в лагере которых происходит закрытие одной партии, в то время как другая является полностью провластной, представлены практически несколькими десятками участников социальных сетей, ностальгирующих по прошедшим временам. Либералы, которые количественно были в большинстве, в последней волне оппозиции отошли от политики, опасаясь за судьбу своего бизнеса, благосостояния или просто устав. Часть демократов стала националистами по убеждениям, часть уехала, а часть, “к сожалению, поддалась на реваншизм Путина”.
Точка зрения г-на Дуванова не в первый раз вызвала возражения почти по всем пунктам со стороны модерировавшего дискуссию Тулегена Жукеева. По его мнению, это “искренняя личная позиция”, но она чрезмерно пессимистична. Недовольство, формирующееся в обществе, может спонтанно выливаться в рост протестных настроений. Снижение влияния политических партий и значения гражданского общества - общемировой тренд, и не следует “посыпать себе голову пеплом”, считая, что это происходит только в Казахстане. Продвинутая часть казахской буржуазии сыграла свою роль в событиях двухтысячных, и это не прошло бесследно, пусть сегодня общество и аполитично. Г-н ЖУКЕЕВ также убежден, что “только просвещенный национализм созидает нацию и зрелое государство”. Полноценной мировоззренческой альтернативой радикальному исламу в казахстанских условиях также может быть только просвещенный национализм.
Оппозиционный патриарх Серикболсын Абдильдин, возможно, несколько снизил полемический пыл, отметив, что осознанному давлению подвергаются, по его мнению, не только оппозиционные политики, но и те, кто хорошо занимается “повседневными делами”, в частности бизнесом. Это несет опасность для будущего страны. Г-н АБДИЛЬДИН испытывает серьезные опасения за судьбу нескольких лидеров, среди которых были упомянуты “два Мухтара и Володя”.
