Год назад председатель правления ДБ Сбербанк Александр Камалов следующим образом комментировал для “Панорамы” стратегию роста в 2014 году (пожалуйста, №18 за 2014 год): “Цель, которую мы сформировали на этот год, не заключается в том, чтобы участвовать в ралли по доле рынка, и, соответственно, мы не ставим себе каких-то конечных целей в плане процентного прироста. Ключевой вопрос, который мы ставим в этом году перед собой, - это повышение эффективности, снижение издержек, расширение спектра услуг, повышение качества обслуживания... Безусловно, есть какие-то минимальные параметры, на которые мы себя ориентируем, но они не являются пороговыми. Например, в прошлом году мы закладывали рост кредитного портфеля 20%, по факту получилось 49%. И это не было для нас конечной целью. Если есть потребность у наших партнеров, если бизнес позитивно развивается и мы видим возможность инвестиций со своей стороны, то мы будем это делать. На этот год мы также закладываем в наши бюджеты рост около 20%, но еще раз подчеркну - это не является для нас какими-то жесткими рамками.
- У вас есть ориентир на какой-то финансовый результат банка?
- Конечно, есть. По итогам прошлого года наша прибыль была эквивалентна $140 миллионам. По итогам этого года мы как минимум не ожидаем показателей хуже”.
Чистая прибыль по итогам года составила Т27 миллиардов, что, очевидно, соответствует ожиданиям. Банк при публикации результатов процитировал г-на Камалова, который вновь сделал акцент на эффективности, а не на количественных показателях роста. Ключевой проблемой для ДБ Сбербанк, которая начала в какой-то степени проявляться в прошлом году, является обеспечение необходимым фондированием. Проблема возникла, во-первых, под влиянием ситуации в российской экономике, а во-вторых, в ситуации с тенговым фондированием в конце прошлого и начале этого года в казахстанской экономике. Ключевое значение приобретает фондирование со стороны государства, при этом лимиты ДБ Сбербанк в рамках программ все же ниже, чем у крупнейших казахстанских банков и существенно ниже в рамках определенных траншей по фондированию предприятий из обрабатывающих отраслей.
Что касается средств ЕНПФ, то банк привлек в августе-октябре прошлого года чуть более Т50 миллиардов на депозиты от фонда. Но в целом объемы фондирования за счет пенсионных средств, включая облигации, остаются ниже, чем у сопоставимых по размеру казахстанских финансовых институтов. (Председатель Нацбанка Кайрат Келимбетов говорил на одной из пресс-конференций в прошлом году, что его критикуют за размещение депозита ЕНПФ в Сбере, но для него “это такой же казахстанский банк”.) Показатели банка по привлечению корпоративных и розничных депозитов за прошлый год выглядят довольно позитивно, вклады юридических лиц выросли на 18,5% за год, а розничные депозиты на 35,2%. Несмотря на то, что в конце прошлого года обострилась конкуренция за тенговые корпоративные депозиты и произошел рост ставок. В целом депозиты юридических лиц за прошлый год выросли на 17,2%. При этом, например, Народный банк, традиционно предлагающий одни из самых низких ставок, снизил депозиты более чем на 9%, снижался их размер у Центркредита, минимальный рост демонстрировал Казком.18,5% Сбера по корпоративным депозитам - это немного выше рынка. Реализующий более агрессивную модель Цеснабанк вырос по корпоративным вкладам на 53%.
Судя по статистике Нацбанка по состоянию на 1 апреля, в начале года банк не демонстрировал прирост депозитов. Это, впрочем, неудивительно, учитывая, что депозиты юридических лиц в целом сократились за 3 месяца на 280 миллиардов тенге, рост по депозитам физических лиц в целом по рынку не выглядит столь уж значительным. Потенциальной проблемой для всех банков, которые активно росли в период после наиболее острой фазы кризиса (помимо ДБ Сбербанк и Цеснабанка в первой десятке к этой группе можно отнести Евразийский банк и kaspibank), является возможность ухудшения качества портфеля под давлением макроэкономических факторов. Но пока каких-либо признаков подобного развития ситуации не наблюдается.
