Выступившее на этой неделе со своим прогнозом относительно цен на нефть на глобальных рынках Международное энергетическое агентство считает, что восстановление цен до прошлогоднего уровня не произойдет в течение ближайших 5 лет. Причем это связано не с избытком производства нефти, рост которого прекратится во второй половине года, а за счет медленного роста спроса, который лишь немного будет опережать сокращающееся предложение. Страной, где в наибольшей степени сократится добыча, называется Россия, сланцевые же проекты в США адаптируются к новым условиям после медленного роста цен на нефть, и прирост добычи до 2020 года в большей степени будет происходить все же за счет США.) Что касается ситуации с нефтедобычей в Казахстане, то рейтинговое агентство прогнозирует небольшое снижение добычи с 81,8 млн тонн до 80,5 млн в этом году. Кроме того, отмечается неопределенность относительно начала добычи на Кашаганском месторождении.

Факторами, влияющими на экономический рост, остаются, помимо нефти, и возможное снижение потребительского спроса, бывшего одним из ключевых факторов роста в последние годы. В другом фрагменте своих комментариев S& P отметило, что правительство продолжит осуществлять стимулирующие меры и продолжает обсуждать дополнительные возможности, однако, по мнению аналитиков, это не сможет полностью компенсировать снижение потребительского спроса. Негативное влияние на него окажут и внешние факторы и, в частности, спад в российской экономике. В результате ухудшения внешней конъюнктуры дефицит по счету текущих операций составит 4% в 2015-2016 годах. Что касается состояния государственных финансов, то аналитики S& P больше не прогнозируют профицита бюджета на консолидированной основе с учетом поступлений в Нацфонд (тот факт, что даже в самые тяжелые периоды кризиса, начавшегося в 2007 году, профицит сохранялся, был до сих пор одним из факторов, вызывающих крайне позитивные оценки аналитиков), теперь ожидания состоят в формировании умеренного дефицита бюджета. (С точки зрения госфинансов, а не общеэкономической ситуации, понижение рейтинга выглядит наиболее спорным, поскольку Казахстан все-таки не осуществлял бюджетную экспансию в таких масштабах, как другие нефтедобывающие страны, был достаточно консервативен в плане госфинансов. Размер государственного долга является крайне ограниченным, и нет сомнений в возможности его обслуживания в отличие от многих более высокорейтинговых стран.)

Крайне любопытными выглядят также комментарии агентства, связанные с курсовой политикой. Агентство, в частности, прогнозирует, что в 2015 году международные резервы сократятся лишь незначительно в сравнении с 2014 годом. В прошлом году объем резервов был поддержан улучшением показателей торгового баланса на фоне 19%-ной девальвации национальной валюты, а также суверенными и квазисуверенными заимствованиями. В 2015-м поддержка произойдет за счет притока прямых иностранных инвестиций и ожидаемой репатриации части активов Нацфонда. (Это вряд ли, однако, подтверждение гипотезы о “капитане Немо, который за счет средств Нацфонда” поддерживает тенге, поскольку влияние скорее косвенное - доллары Нацфонда конвертируются в тенге антикризисных программ, но это не связано напрямую с поддержанием курса тенге. Одним из обсуждаемых антикризисных решений является возможность перенесения части запланированных трансфертов на 2015 год.) Аналитики агентства с некоторым сочувствием отмечают, что казахстанскому Нацбанку придется решать сразу несколько задач в 2015 году. С одной стороны, будет необходимо сохранять финансовую стабильность в стране, чтобы поддержать меры правительства по решению проблем с задолженностью по кредитам, выданным банками в прошлые периоды. С другой, Нацбанк может столкнуться с необходимостью скорректировать внешнеэкономические дисбалансы посредством корректировки курса национальной валюты. Кроме того, Нацбанк, как они предполагают, не захочет противостоять проведению контрциклической фискальной политики правительства, однако будет вынужден проводить жесткую монетарную политику в целях поддержания курса национальной валюты. Кроме того, после изменений в пенсионной системе Нацбанк ведет операционную деятельность в условиях гораздо менее ликвидного рынка облигаций, что снижает его возможность оперировать на открытом рынке.

Учитывая все эти обстоятельства, авторы отчета ожидают, что Нацбанк допустит постепенное обесценение национальной валюты, или, согласно крайне обтекаемой формулировке, “предпримет другие шаги по девальвации тенге в этом году в целях адаптации к более низким ценам на нефть и ослабления курса по отношению к российскому рублю”.

Общая реакция аналитиков на снижение рейтинга оказалась на удивление спокойной, ее, например, невозможно сравнить с реакцией на снижение в острой фазе глобального кризиса. Снижение рейтинга, согласно большинству оценок, уже заложено в текущей стоимости активов, а зависимость от внешних рынков фондирования многих секторов, прежде всего банковского, на порядок ниже, чем 7 лет назад. Тогда снижение рейтингов приводило к фундаментальному ухудшению условий для ведения бизнеса. Один из главных вопросов, возникающих после снижения суверенных рейтингов - это традиционно влияние на рейтинги в других секторах. Практически автоматически на величину снижения суверенного рейтинга снижаются рейтинги нацкомпаний. Что касается банков, то высокая вероятность господдержки тем или иным институтам, по сравнению с “умеренной вероятностью” поддержки, обычно довольно существенный рейтинговый фактор. Снижение суверенного рейтинга может привести к тому, что агентство пропорционально снизит рейтинги для тех банков, вероятность поддержки которых оценивалась как высокая. В банковском секторе в оценках разных агентств это Казкоммерцбанк, Халык, ЦентрКредит, вероятно, объединенный ForteBank, в предшествующих снижению рейтинговых действиях говорилось и о высокой системной значимости Цеснабанка, банковские аналитики S&P в прошлом году упоминали и о том, что в случае возникновения кризиса высока вероятность поддержки и kaspi bank с учетом того, что в нем сосредоточена значительная доля розничных депозитов. Какие-то подвижки в пользу снижения в разнице в рейтингах между банками с потенциально “умеренной” и “высокой” поддержкой может быть результатом движений рейтингов в ближайшие недели. При этом существенно более высоким среди самых крупных банков, которые, безусловно, будут поддержаны государством, был рейтинг Халык банка - ВВ+ со стабильным прогнозом. В прошлом году казалось, что в результате событий в российской экономике через некоторое время банк будет обладать более высоким уровнем рейтингов, чем дочки российских госбанков, этого, однако не произошло пока и вряд ли произойдет в ближайшее время после снижения суверенного рейтинга. Рейтинг ВТБ Казахстан, сниженный на одну ступень после снижения российского суверенного рейтинга, находится на уровне ВВ+ с “негативным прогнозом”. ДБ Сбербанк не имеет рейтингов от S&P. Что касается рейтинга от Fitch, то он находится на уровне ВВ+ с негативным прогнозом, у Народного банка оценка от этого же рейтингового агентства на уровне ВВ. В условиях, когда банки крайне пассивны на рынках внешних заимствований, рейтинги не столь уж важны. Если же говорить о долгосрочном тенговом фондировании, то уровень рейтингов учитывался, например, при размещении на конкурентной основе тенговых депозитов ЕНПФ. Это размещение, однако, было приостановлено осенью прошлого года. В текущей ситуации на валютном рынке в последнее время не было и размещений “длинных” облигаций банков. Первые два размещения запланированы на этот четверг. Уровень рейтингов влияет на прайсинг ЕНПФ по банковским облигациям, однако не столь уж явно.