Менеджер, в частности, весьма критически отозвалась о менталитете и квалификации казахстанских коллег, а также подвергла сомнению безупречность процедур, предположив возможность мошеннических операций со стороны персонала, начиная с кредитных консультантов и операционистов и заканчивая руководящим составом. Узнав подробности якобы криминальных схем, менеджер даже “начала ценить те мои кадры, которые, возможно, не самые сообразительные, но честные”.
Промедление или слишком мягкая реакция привели бы, очевидно, к тому, что значительная часть негатива была бы перенесена на “Евразийский”. Руководство банка отметило, что интервью было несанк¬ционированным. Правление банка также заявило, что данное интервью “отражает частную точку зрения Т. Бурнакиной. Сотрудники и руководство банка не разделяют ее мнения и считают подобные высказывания неприемлемыми. В связи с этим Бурнакина проинформирована о решении руководства банка немедленно расторгнуть с ней трудовые отношения”. В понедельник последовали дальнейшие разъяснения от “Евразийского”, согласно которым “юридическая служба банка изучает возможность предъявления бывшему сотруднику исковых требований. Также банк считает необходимым сообщить, что заявление г-жи Бурнакиной о якобы имевших место фактах внутреннего мошенничества являются голословными. Служба безопасности в результате внутренней проверки установила, что в качестве иллюстрации к интервью г-жа Бурнакина использовала информацию о ранее имевших место фактах мошенничества, выявленных службой безопасности банка, к расследованию которых были привлечены правоохранительные органы. Обо всех этих инцидентах были своевременно извещены регулятор и СМИ. Руководство банка уверено в эффективности и достоверности оперативных данных системы внутреннего контроля. Тем не менее правлением инициирована дополнительная проверка, которая проводится службой безопасности и службой внутреннего аудита. Банк подчеркивает, что твердо придерживается принципов открытости информации и соблюдения законности. Сведения о попытках и фактах нарушения закона служба безопасности банка расследует совместно с правоохранительными органами. Вся необходимая информация направляется в адрес регулятора и СМИ, в соответствии с действующим законодательством РК. Защита интересов клиентов и конфиденциальность клиентской информации являются безусловным приоритетом в работе Евразийского банка”.
Неизвестно, однако, в какой степени вся эта ситуация будет влиять на уровень доверия к банку прежде всего со стороны розничных клиентов. Одним из самых интересных вопросов остается также то, с чем связана столь громкая негативная реакция в казахстанском общественном мнении. Возможно, она является не только следствием не лучших времен, переживаемых постсоветским регионом в геополитике, но и с действительно снижающимся уровнем доверия к банковской системе, когда голо¬словные и крайне субъективные комментарии ложатся на определенную почву и существующие страхи и предубеждения. Уровень доверия к банковской системе в значительной степени деградировал, начиная с начала казахстанского кризиса летом 2007 года. Показателем этого стала паническая реакция части депозиторов в феврале прошлого года после девальвации и провокационной SMS-атаки. В роли гаранта в банковской сфере массы видят скорее государство, чем уровень развития того или иного частного института. Во многом это связано с огромными объективными сложностями, переживаемыми сектором, отчасти - со снижением информационной активности большинства банков.
До кризиса банки были квинтэссенцией творчества и креатива, и в них, как и в частных пенсионных фондах, работала, без преувеличения, практически вся элита казахстанской экономики. Сейчас же рынок испытывает очевидную нехватку ярких индивидуальностей, из-за чего подобные откровения “менеджеров среднего уровня”, приехавших извне, вдруг оказываются хитом сезона. Самым худшим исходом всей этой ситуации, пожалуй, стали бы растущая боязнь сказать что-то не то и движение к модели корпоративной культуры, предусматривающей еще большое количество умолчаний.
