Индикатор регулятора, согласно которому уровень NPL с просрочкой свыше 90 дней должен к началу следующего года сократиться до 15%, вероятно, не будет достигнут. При этом у агентства свои оценки относительно уровня проблемных кредитов в казахстанской банковской системе, которые расходятся со статистикой регулятора. Дело в том, что агентство относит к числу проблемных и многие реструктуризированные ссуды, “качество многих из которых хуже, чем у просроченных кредитов”. С учетом реструктуризированных кредитов уровень проблемных кредитов в банковской системе, по расчетам агентства, составляет примерно 45% с учетом портфелей банков, прошедших реструктуризацию, уровень же просроченных кредитов, согласно статистике Нацбанка, составляет 34-35%. Оценка г-на ИСАКОВА состоит в том, что проблемные кредиты будут сокращены примерно до 35% от портфелей по градации Moodes и до 25% - по официальной статистике. Несмотря на то, что в казахстанской банковской системе достаточно высокий уровень покрытия провизиями проблемных кредитов, они покрываются полностью, что, по признанию аналитика, присутствует далеко не во всех банковских секторах, списание не будет каким-то легким, автоматическим процессом. При этом дело не только в том, что до недавнего времени при списаниях могли возникать налоговые обязательства и при небольшом объеме реструктурированных кредитов, по оценкам спикера, 100%-ное резервирование произведено далеко не по всем просроченным кредитам. Потенциал быстрых списаний поэтому существует примерно по половине проблемного портфеля. В отношении его остальной части участники рынка, по выражению г-на Исакова, могут прибегать “к косметологии”. Одним из таких косметологических решений является, в частности, возможность формирования 100%-ных провизий и списание части какого-то кредита, в то время как часть может быть покрыта резервами частично. Вторым путем может быть перенаправление в проблемный портфель части провизий, которые созданы по хорошему портфелю, а третьим - передача проблемных кредитов в специально созданные SPV, но на каждую такую ситуацию надо смотреть индивидуально.
Решения за рамками “косметологии”, связанные с направлением на провизии части капитала, в настоящий момент доступны не всем казахстанским банкам. Настоящим решением проблем банковского сектора мог бы быть переход к устойчивому и качественному росту банковского сектора, ограничением, однако, является то, что казахстанские экспортные отрасли не заинтересованы в фондировании от национальной банковской системы, имея возможность кредитоваться за рубежом. Доля заемщиков из нефтянки и металлургии в казахстанском банковском секторе не слишком велика. Рынок для банков слишком узкий, даже по сравнению с сопоставимыми развивающимися экономиками, где часть крупных промышленных предприятий осуществляет значительную часть фондирования внутри страны. Какое-то улучшение ситуации для банков могло бы быть связано все же с ростом доходов в экспортных секторах и попаданием этой ликвидности в банки через бюджет и другие каналы, как это было в прошлом. Больших надежд на очень существенный рост, однако, нет, и на это влияет и задержка с осуществлением Кашаганского проекта. Второй возможностью является рост инвестиций, в том числе за счет внутренних сбережений, но это очень долгосрочный процесс. Наиболее реалистичным драйвером роста выглядит, однако, возможность существенного снижения ставок по долгосрочным кредитам за счет ликвидности, предоставляемой государством. Здесь спикер настроен весьма позитивно и считает, что, например, ликвидность, которая может быть предоставлена Нацбанком через валютные СВОПы под 3% годовых на 3 года, “теоретически может позволить банкам кредитовать по ставкам на уровне инфляции”, что может привести к существенному росту кредитования. При снижении уровня ставок заемщики с определенной долговой нагрузкой могут занимать дополнительно, при этом их выплаты будут оставаться на том же уровне. Дополнительным источником долгосрочной ликвидности, согласно планам Нацбанка, может стать пенсионная система, при этом спикер отмечает, что пока фондирование с ее стороны сокращается, так как срок обращения облигаций, купленных еще старыми управляющими компаниями, заканчивается, а ЕНПФ пока не делает новых инвестиций. Вопрос, когда ситуация изменится, скорей к регулятору, но аналитик надеется, что банки смогут получить фондирование от ЕНПФ уже во второй половине этого года.
Опасность, связанная с предоставлением ликвидности, состоит в том, что вливания могут оказаться чрезмерными, и в условиях отсутствия очень высокого экономического роста это может воспроизвести ситуацию “надувания пузыря” с ростом потенциально проблемных активов. Банки потенциально могут направлять ликвидность не на кредитование, а на менее рискованные спекуляции, задача, чтобы этого не происходило, лежит в сфере как раз регуляторной политики. Анализируя то, в каких сегментах происходит рост кредитования, г-н Исаков отметил, что существенно превышают темпы общего роста потребительское кредитование и ипотека. В остальных сегментах кредитование растет со скоростью инфляции, что нельзя назвать полноценным ростом. Если же исключить рост кредитования торговли, на которую влияет потребительское кредитование, то выяснится, что в отдельных сегментах кредитование сокращается, что, по мнению спикера, является достаточно тревожным признаком. Потенциально очень быстрый рост потребительского кредитования может привести к чрезмерной закредитованности населения, поэтому введенные регуляторные ограничения - это шаг в правильном направлении, но он не нивелирует полностью риски, а отсрочивает их наступление. Проводя параллель с Россией, с которой есть очень серьезное сходство, аналитик отметил, что ссылки на то, что уровень розничного кредитования по отношению к ВВП далек от того, что существует в развитых экономиках, не совсем корректны. В условиях очень высоких ставок и длинных потребительских кредитов в России растет и объем долговой нагрузки заемщиков, и 14% по отношению к ВВП в России могут соответствовать 60% или 70% в европейских развитых экономиках. (Что дает основания для проявления принципиальности рейтинговыми агентствами.) 14 российских процентов, были названы тем уровнем беспроблемности, который был “нащупан” российскими банками и при превышении которого растет уровень неплатежей. В Казахстане потребительское кредитование находится на уровне 9% или 10% ВВП, что оставляет еще определенное пространство для роста этого сегмента, который вряд ли, однако, может быть единственным драйвером для банковского сектора в целом.
