Нацбанк опубликовал на этой неделе на своем сайте статистику, связанную с показателями реального эффективного обменного курса (РЭОК) за январь и предварительные оценочные показатели за февраль, уже после произошедшей девальвации тенге.
Председатель Нацбанка Кайрат Келимбетов, выступая на этой неделе в парламенте, заявил о том, что “корректировка обменного курса была вынужденной мерой и была осуществлена для корректировки внешнеэкономического дисбаланса, который сформировался в 2013 году из-за резкого ухудшения платежного баланса, снижения экспорта и роста импорта (в первую очередь потребительских товаров). Публикуемая статистика отчасти подтверждает эти оценки, хотя до самых неблагоприятных показателей влияния курса тенге на условия торговли в январе 2014 было все же далеко. Январский индекс РЭОК по отношению ко всем валютам торговых партнеров составлял 113,2, в феврале, после снижения курса национальной валюты, он составил 103,4. Летом прошлого года, в период быстрого ослабления рубля, индекс был чуть выше, чем в январе, на уровне в 114,2, ситуация несколько улучшилась в октябре и ноябре, что находило отражение и в платежном балансе, но снова стало ухудшаться на фоне ослабления валют других сырьевых и развивающихся стран по отношению к доллару. Результатом стало радикальное решение в форме девальвации.
Объективно, однако, конкурентоспособность экономики была не на столь низком уровне, как в январе 2009 года, когда с необходимостью ослабления валюты затянули на несколько месяцев. В январе РЭОК составлял 127,0, сразу после девальвации он был снижен до уровня в 111,7, осенью произошло еще более существенное улучшение условий торговли. Также несопоставим нынешний уровень индекса с показателем накануне уровня девальвации 1999 года, когда в марте РЭОК находился на уровне 133,0. Что касается соотношения с рублем, то в январе реальный эффективный обменный курс по отношению к нему составлял 82,2, в феврале - 77,5, летом прошлого года индекс был на уровне 80,8-81,4, эти показатели далеки от тех, что существовали накануне девальвации 2009 года, когда индекс был на уровне 99,3. Рубль существенно укреплялся в посткризисный период, что не позволили сделать тенге, автоматически давая определенные преимущества в торговле в течение нескольких лет, которые, однако, не были реализованы, очевидно, в силу других факторов, никак не связанных с курсом валюты. Индекс, оценивающий условия торговли с зоной евро, улучшился в результате девальвации с 131,1 до 118, что очень похоже на те цифры, которые были после девальвации 2009 года. Что касается китайского юаня, то конкурентоспособность казахстанских компаний, конкурирующих с импортом, и экспортеров снижалась несколько последних лет после девальвации 2009 года, несмотря на то, что Китай однажды под давлением своих крупнейших торговых партнеров укрепил юань.
Н. Д.
