Несмотря на то, что в советский период система управления идеологией была четко выстроена (секретарь ЦК - аппарат ЦК - профильные министерства и региональные структуры), идеальной ее назвать было нельзя, ибо все упиралось в кадровый вопрос. За редким исключением (к которым прежде всего стоит отнести многолетнего (1965-1980) куратора этой сферы Саттара Имашева, возвысившегося над политическими и аппаратными интригами и склоками), практически всех руководителей идеологии губила чрезмерная погруженность в процесс, когда тот или иной секретарь ЦК начинал слишком близко заниматься участием в вечных конфликтах, свойственных отечественной творческой интеллигенции - одновременно объекту и субъекту указанной политики. Можно привести массу примеров - и конец 40-х, и начало 60-х, и предперестроечный период, когда руководитель внутренней политики позволял личным чувствам и связям влиять на свою работу и моментально становился жертвой бурных сил, порожденных склонностью своих подчиненных к эпистолярному жанру. Несмотря на то, что партийные структуры были практически основным источником кадровых и интеллектуальных ресурсов, процесс их перетекания в будущий современный государственный аппарат проходил достаточно сумбурно. Концентрация власти сначала в советских структурах, а затем в системе исполнительной власти (пока еще не президентской) на фоне постепенного распада органов компартии привела к расслаиванию системы единоначалия. При том, что еще существовал пост секретаря ЦК по идеологии (а последним был уважаемый всеми Узбекали Джанибеков), фактически функции главного идеолога перетекли в кресло профильного госсоветника (а с 1991 года - вице-премьера); эту должность тогда занимал Мырзатай Жолдасбеков. При этом любопытно, что после фактической кончины партии в период после августовского путча орготдел ЦК во главе со своим руководителем Оралбаем Абдыкаримовым почти в полном составе перешел в аппарат Президента, обеспечив на долгий период преемственность кадров, а последний заведующий идеологическим отделом Куаныш Султанов возглавил вновь созданное Министерство печати и массовой информации.

Чуть позже, с момента обретения государственной независимости, возникла необходимость придания осмысленности процессу политического и государственного строительства, что повлекло за собой формирование группы руководителей, отвечающих за выработку стратегии. При этом, образно выражаясь, функциональные посты главного идеолога, главного стратега и главного куратора информации оказались прочно разделены. Описывать суть аппаратно-политических конфликтов начала 90-х, в которых выковывалась нынешняя система управления внутренней политикой, можно очень упрощенно в виде фразы-формулы “а еще он называл вас желтым земляным червяком”. В любом случае, немало высших руководителей пало в этой борьбе, причем, откровенно скажем, вполне заслуженно... Нежелание высшей власти четко разграничить сферы влияния и зоны ответственности во многих вопросах (создавая в них добротное конкурентное поле) и при этом испытывающее потребность иметь органы, отвечающие как бы конкретно за те или иные вопросы, предопределило развитие профильных государственных органов. Министерство печати и массовой информации в 1995 году вышло из состава правительства и стало Национальным агентством по делам печати и массовой информации. Через два года оно, “съев” религиозную, национальную, молодежную и языковую политику, стало Министерством информации и общественного согласия, а в январе 1999 года - Министерством культуры, информации и общественного согласия. В сентябре 2003 года МКИОС было разделено на Министерство культуры (которому достались молодежь и языки) и Министерство информации (любопытно, что указ о разделении был подписан в субботу, что представляет собой большую редкость в таких вопросах, и во время отсутствия министра в столице).

В любом случае раздельное существование было недолгим - через год было создано Министерство культуры, информации и спорта, но молодежную политику при этом передали МОН. В марте 2006 года МКИС все-таки был вновь разделен на министерства культуры и информации (МКИ) и туризма и спорта. Еще через 4 года министерство опять подверглось реорганизации, оно стало Министерством культуры, вернув себе управление религиозной политикой (которое успело побывать в Минюсте), зато СМИ ушли в новое Министерство связи и информации. В мае 2011 года конфессиональная политика ушла во вновь созданное Агентство по делам религий, зато в январе 2012 года вновь появилось Министерство культуры и информации, каковое существует и поныне. Министерствами руководили: Куаныш Султанов (1991-93), Алтынбек Сарсенбаев (1993-2001, 2004), Мухтар Кул-Мухаммед (2001-03, 2008-12, с 2013), Сауытбек Абдрахманов (2003-04), Есетжан Косубаев (2004-06), Ермухамет Ертысбаев (2006-08), Аскар Жумагалиев (2010-12) и Дархан Мынбай (2012-13).

При этом не стоит забывать про многочисленные эпопеи Министерства культуры в 90-е, историю Комитета по языкам, Госкомитета по национальной политике и прочих профильных госорганов. Отдел внутренней политики администрации Президента в какой-то мере является наследником идеологического отдела ЦК, но годичный разрыв между кончиной одного и рождением другого все-таки нарушил потенциальную ментальную связь и традиции преемственности. В общем, отдел внутренней политики аппарата Президента и Кабинета министров возник в сентябре 1992 года путем слияния отделов народного образования, туризма, спорта и молодежи; здравоохранения и по делам женщин; культуры и межнациональных отношений; по связям с религиозными организациями, и первым его шефом стал Алтынбек Сарсенбаев, заместителями которого стали Базар Дамитов, Талапкали Измухамбетов, Сауытбек Абдрахманов и Марат Тажин. Летом 1993 года от него отделился Информационно-аналитический центр, а через год при разделении президентского и правительственного аппарата отдел выпал из президентских структур и стал сначала отделом социальной сферы, затем все-таки отделом внутренней политики аппарата Кабинета министров. Осенью 1994 года в аппарате Президента все-таки появился общественно-политический отдел, а через год все вернулось на круги своя - отдел внутренней политики администрации Президента. В 1999 году он снова стал общественно-политическим отделом, в 2002-м - отделом внутренней политики, а в 2004-м было создано управление внутренней политики, в которое вошли ситуационный центр, социально-политический отдел, отдел по связям с общественностью и прессой, информационно-аналитический центр и секретариат Ассамблеи народа Казахстана. Через год управление было упразднено, и отделы оказались “на свободе”. В феврале 2008 года социально-политический отдел в очередной раз стал отделом внутренней политики... Им руководили: Алтынбек Сарсенбаев (1992-93), Марат Тажин (1993), Адиль Ибраев (1993-94), Роза Кенжетаева (1994-95), Крымбек Кушербаев (1995 - в правительственном аппарате), Гульша Танирбергенова (1995-96), Ахан Бижанов (1996-2000), Ермухамет Ертысбаев (2000-02), Бахытжан Жумагулов (2002), Биржан Канешев (2002-03), Дархан Калетаев (2003-06), Ардак Досжан (2006-08), Ерлан Карин (2008), Дархан Мынбай (2008-12), Жапсарбай Куанышев (с 2012). При этом, также отметив множество других профильных структур той же АП - от ИАЦ до пресс-службы, также занимавшихся идеологическими вопросами, надо упомянуть и о кураторах внутренней политики в ранге замруководителя администрации: Марат Тажин (1993-94, 1995-99, 2002-06), Маулен Ашимбаев (2006-11) и Баглан Майлыбаев (с 2011), да и о госсекретарях...

Характерно, что, несмотря на более чем достойный перечень руководителей государственной внутренней политики (среди которых, надо честно признать, мало кто отличился сомнительными успехами, хотя прецеденты, естественно, были), итоги ее работы вызывают довольно-таки полярные оценки. Разумеется, постоянные административные реформы, ходящие по спирали, и кадровая чехарда привносят в атмосферу стабильности и согласия некое ощущение хаотичности, но, с другой стороны, охарактеризовать достойными терминами состояние нашего общества также не представляется возможным. Но сам факт того, что наличие указанных стабильности, согласия и готовности подавляющих народных масс вновь и вновь отдавать свои голоса за Президента и правящую партию, говорит о том, что система все-таки работает. Просто надо понимать, что традиционная система координат является именно традиционной и не поддается какой-либо систематизации. Вера в систему либо есть, либо - нет. Третьего не дано.

Данияр АШИМБАЕВ,