Исключением из этого правила выглядит в последнее время председатель совета Ассоциации пенсионных фондов Айдар АЛИБАЕВ. Он достаточно резко высказывался в адрес пенсионных фондов, и показываемой ими доходности в дискуссиях до принятия решения о создании ЕНПФ. Но теперь говорит о них, скорей руководствуясь принципом, “или хорошо, или ничего”. Он, в частности, не согласен сейчас с тем, что фонды активно заключали незаконные сделки с аффилированными структурами, отмечая, что в таком случае регулятор должен был бы привести на своем сайте примеры таких сделок. (На самом деле существуют регуляторные лимиты вложений в бумаги аффилированных структур, которые не превышались даже в случае банкротств фондов, например НПФ Валют-Транзит). Председатель совета также отмечает, что административные расходы фондов оплачивались из их собственных средств, очень скромных комиссионных с активов и 15% от прибыли. Следовательно, НПФ были сами вольны решать, как поступать с этими средствами, нанимать хороших специалистов или плохих, каким программным обеспечением пользоваться и в каком офисе размещаться. В то же время спикер соглашается с тем, что ЕНПФ сможет существенно сократить административные расходы, считая это едва ли не единственным его плюсом. Г-н Алибаев даже считает, что если бы конкурентная накопительная пенсионная система была бы сохранена, одним из требований к фондам могло бы стать сокращение комиссионных или их привязка к определенным уровням доходности.

Председатель Национального банка Григорий МАРЧЕНКО в свою очередь также полагает, что один из упреков, который может быть брошен в адрес менеджмента фондов, состоит в том, что они не последовали предложениям Нацбанка, реализованным подведомственным ему НПФ ГНПФ, о сокращении комиссионных. Хотя расчеты показывали, что это можно было осуществить. Кроме того, по мнению главы Нацбанка, фонды недостаточно занимались развитием добровольного пенсионного обеспечения. Это явно не выглядит плюсом для них в ситуации, когда преобразование в фонд, специализирующейся на таких взносах, остается одной из очень немногих оставляемых им альтернатив. В то же время система “демонстрировала устойчивость в течение 15 лет” и накопленная доходность по системе в целом в полтора раза превысила инфляцию.

О субъективных факторах, которые, собственно, и сделали кризис конкурентной накопительной системы неразрешимым, говорила мажилисмен Дарига НАЗАРБАЕВА. Она сосредоточилась на инфраструктурных облигациях, выпущенных для строительства дороги Шар - Усть-Каменогорск. Проект, по ее мнению, не был просчитан, и в результате он работает на 70% своей мощности, что привело к потерям денег вкладчиков. На самом деле, возможно, эти инфраструктурные облигации не были уж слишком критическим фактором для системы в целом. Но неудача с реализацией механизма госгарантий в этом случае существенно увеличила консерватизм фондов по отношению к таким бумагам и ограничила возможность новых выпусков. НПФ “УларУмит”, имеющий довольно скромную долю вложений в бумаги “Досжан Темир Жолы”, выпустил в прошлую пятницу пресс-релиз на эту тему, в котором отмечается, что в 2008 году у компании “ДТЖ” начались проблемы с исполнением обязательств. Ни один из инвесторов не имел возможности контролировать управление внутренними денежными потоками проекта. Менеджеры пенсионных фондов прилагали усилия по разрешению ситуации, этот вопрос неоднократно обсуждался в правительстве. Но даже когда компания объявляла технический дефолт, накопления вкладчиков находились под тройной защитой - инвестиционной ответственностью НПФ, гарантиями государства по выпуску облигаций АО “ДТЖ” и государственной гарантией сохранности пенсионных взносов.

На 1 января 2013 года в умеренном портфеле “УларУмита” облигации компании составляют 0,04 % на сумму 153 млн 586 тысяч тенге при общем объеме пенсионных активов свыше 400 млрд. тенге.

Облигации АО “ДТЖ” присутствуют в портфелях многих НПФ, что можно увидеть на сайтах фондов, поскольку публикация информации об инвестиционных портфелях является сейчас обязательной для всех фондов. По данным на 1 января 2013 года, доля облигаций АО “ДТЖ” составляет от 0,17% до 1,18% от общего объема активов умеренного портфеля каждого пенсионного фонда, участвовавшего в инфраструктурном проекте. Самые крупные инвестиции превышают 7 млрд. 218 млн. тенге. Наличие этих финансовых инструментов не имеет негативных последствий для вкладчиков, так как АО “ДТЖ” в настоящее время производит выплату вознаграждения по своим ценным бумагам.

Известный казахстанский экономист и один из отцов отечественной накопительной пенсионной системы Ораз ЖАНДОСОВ в свою очередь считает самым очевидным провалом менеджмента фондов то, что в период с 2005-го по 2007 год “куча денег” была вложена в облигации и акции непонятных компаний, которые затем практически все допустили дефолт. (Наверное, это и в самом деле стало сильным психологическим ударом в плане доверия к пенсионной системе. Слишком большие вложения делались в бумаги совершенно неизвестных компаний. Временные потери, связанные с вложениями в бумаги высокорейтинговых компаний, воспринимались совершенно по-иному. И система вряд ли понесла какой-либо ущерб в плане доверия от таких инвестиций того же “УларУмита” или НПФ Народного банка.)

Со своей стороны представители рынка говорят о том, что за ошибки отдельных игроков фактически наказаны все, поскольку уровень дефолтных бумаг достаточно сильно различался от портфеля к портфелю. Абсолютный ноль таких инвестиций (а речь шла в том числе о компаниях, с которыми связывались перспективы диверсификации экономики, яркими примерами являлись “Бипэк Авто” или VITA) - это тоже диагноз, который говорит о полном отсутствии аппетита к рискам по эмитентам, которые могли принести высокую доходность, если бы экономическая ситуация складывалась немного по-иному.

Понятно, что к инвестициям пенсионных фондов должны предъявляться существенно более жесткие требования в плане регулирования и подбора эмитентов, но все же объем вложений фондов в бумаги дефолтных эмитентов никогда не приближался к уровню кредитов с просрочкой в банковской системе. Согласно статистике КФН Нацбанка, на 1 октября 2010 года, когда была начата публикация информации о доле дефолтных бумаг в совокупных инвестициях пенсионных фондов, она составляла 3,9% от суммы в 83,4 миллиарда тенге. Начиная с весны 2011 года эти вложения оценивались меньше чем в 1%. Отдельно, конечно, стоят инвестиции фонда НПФ “БТА Казахстан”, позже присоединенного к “УларУмиту”, которые в наибольшей степени вписываются в картину, нарисованную г-ном Жандосовым. В инвестиционном портфеле фонда доля компаний второго эшелона была велика. При этом фонд долгое время до кризиса показывал без преувеличения рекордную доходность, в условиях, когда весь рынок говорил о дефиците инвестиционных инструментов. На 1 августа 2007 года пятилетняя доходность НПФ БТА составляла 94,20% при среднерыночном уровне 47,67%, а трехлетняя доходность - 70,64% при среднерыночном уровне 30,4%. Очевидно, что показывать периодами доходность свыше 30% годовых даже на том рынке позволяли операции с низколиквидными бумагами компаний из второго эшелона.

Регулятор вводил ограничения, связанные с определенным уровнем компаний-эмитентов, что позволило ограничить потенциальный облигационный бум компаний второго эшелона и, вероятно, предотвратить появление еще большей доли дефолтных бумаг в инвестициях фондов. Возможно, с позиций сегодняшнего дня ужесточение регулирования должно было быть оперативнее и радикальнее. Но в тот момент главным приоритетом казалась диверсификация экономики, для которой должны были быть задействованы длинные пенсионные деньги.

Отдельная тема - как бы в той ситуации вел себя единый фонд, уровень политического влияния на который будет значительно выше, чем на конкурентный пенсионный рынок. Инвестиции государственных институтов развития в тот период оказались не слишком удачными. Возможно, каких-то крайностей, подобных инвестициям и доходностям НПФ БТА, удалось бы избежать, но не факт, что вложения в облигации компаний второго эшелона, особенно если речь шла о политически приоритетных секторах, были бы меньше.

Одним из акцентов, которые делает Нацбанк в своих комментариях по поводу изменений в пенсионной системе, становится обеспечение определенных институциональных гарантий в виде наблюдательного совета ЕНПФ и следования определенной инвестиционной декларации. Вопрос, однако, состоит в том, насколько прочными могут быть эти гарантии в условиях, когда политическая целесообразность выше институтов. Другой важной темой ближайших месяцев будет то, каким образом создание ЕНПФ будет влиять на состояние и уровень ликвидности на казахстанском фондовом рынке. Неясно, из каких инвестиций будут выходить НПФ для того, чтобы обеспечить отток вкладчиков в НПФ ГНПФ, если он будет происходить. Выкуп Нацбанком госбумаг адресно у пенсионных фондов на сумму в 10 миллиардов тенге, который должен был произойти на этой неделе, выглядит попыткой предоставить фондам необходимую ликвидность именно таким образом.

Возможно, главной неудачей накопительной пенсионной системы стало то, что за 15 лет так и не удалось создать механизмов содержательной конкуренции между фондами, которые предпочитали переманивать работодателей и вкладчиков, обладающих определенными накоплениями. Достаточно высокий уровень госгарантий и регулирования (при том, что осознанное влияние вкладчиков было практически сведено у нулю) при низкой доходности зарегулированных фондов создавал постоянный запрос на увеличение роли государства, что в итоге и произошло.