Одним из негативных трендов нынешней ситуации им было названо “возвращение геополитики в ее самом худшем виде”. После Горбачева, по его словам, казалось, что мировое сообщество сможет заняться глобальными проблемами, включая глобальное потепление и искоренение международного терроризма. Но на фоне противоречий между Европейским союзом и Россией по поводу Украины сепаратизм может проявляться самым неожиданным образом, в том числе в виде попыток отделения каких-то провинций от европейских стран. Это не чисто экономическая проблема, но она всерьез может влиять на оценки относительно экономических перспектив. Экономист считает скорей позитивной тенденцией общемирового масштаба процесс возвращения государств в экономики, и представления о том, что государства должны уходить из них, доминировавшие с середины 70-х, были названы им иллюзией. Более того, г-н ГРИНБЕРГ считает, что слишком быстрый уход государств из экономик стал одной из глубинных предпосылок кризиса 2008-2009 годов. Усиление роли государств может вызывать идеологические дискуссии, но практически это было неизбежным, включая национализацию банков. Применительно к России академик является, быть может, еще более радикальным сторонником перелома ситуации в экономике с помощью государственных программ развития. По его оценкам, российские аналоги американского количественного смягчения, к которому, вероятно, должна прибегнуть и Европа, будут значительно менее эффективны. Если на западных рынках при всех издержках такие вливания приводят к росту потребления и стимулируют спрос, то в России это сказалось бы лишь на объеме покупок импортных товаров 20-25% населения, которые составляют средний класс. Рост импорта привел бы к дополнительному ухудшению платежного баланса. Для половины населения “стоит вопрос” выживания, и оно очень слабо влияет на стимулы для роста производств товаров и услуг. Часть вливаемых денег к тому же оказалась бы непосредственно на валютном рынке. Расходы, связанные со строительством в Сочи, вызывающие ужас у представителей либеральной экономической школы, скорей импонируют спикеру, который считает, что это лучше, чем покупка долларовых бумаг для пополнения резервов. (Практически одновременно с выступлением спикера во вчерашнем номере российского “Коммерсанта” появилась колонка экс-министра финансов Алексея Кудрина о том, что в нынешних условиях увеличение бюджетного дефицита было бы авантюрой и правительству в любом случае необходимо отказаться от роста бюджетных расходов.) 

Г-н Гринберг весьма скептически оценивает предлагаемую альтернативу относительно стимулов для экономического роста в виде стремления радикально улучшить инвестиционный климат. Поскольку он и так не плох, по крайней мере, для иностранных инвесторов. По показателю прямых иностранных инвестиций Россия остается на третьем месте в мире даже в условиях снижения всех остальных ключевых экономических индикаторов, пусть в этой статистике и сидит “довольно большая сделка” по приобретению ТНК - BP. В то же время он признает, что по отношению к внутренним инвесторам существует “бюрократический гнет”, что, казалось бы, должно оставить определенный простор и для совершенствования институтов и улучшения инвестиционного климата, при том, что 20 лет политики в этом направлении, по оценкам г-на Гринберга, не привели к большим успехам. Что касается прогнозов относительно российской экономики, то они состоят в том, что мы видим начало жесткой длительной стагнации, которая, как надеется спикер, не перерастет в рецессию, очень многое будет зависеть от решений российских властей, которые колеблются, и есть даже оценки, что могут быть введены черты мобилизационной экономики, что “было бы, конечно, очень печально”. Неизвестно также, насколько полной или частичной будет политическая и экономическая изоляция России, вызывающая у спикера очень большие опасения. Говоря о проблематике, связанной с евразийской интеграцией, экономист отметил, что примерно месяц назад в МГУ должно было состояться выступление Президента Назарбаева, г-н Гринберг был приглашен в качестве одного из спикеров, которые должны были “что-то сказать” после выступления Президента. В итоге мероприятие не состоялось, точные причины отмены неизвестны, возможно, это каким-то образом связано с украино-крымскими событиями. Спикер, однако, подчеркнул особую роль, которую сыграл в создании действующей интеграционной модели на постсоветском пространстве Нурсултан Назарбаев. Экономист, долгие годы занимавшийся по долгу службы интеграционной проблематикой, не верил в возможность создания наднациональных структур, что произошло во многом благодаря Назарбаеву. Нынешние попытки углубления интеграции, которые предпринимает в основном Россия, достаточно сильно политизированы, и неизвестно, насколько долгосрочной может быть эта модель. В целом г-н Гринберг видит больше факторов, которые мешают экономической интеграции, чем способствуют ей. 

Одним из препятствий является все же разница в масштабах экономик, поскольку 80% экономического потенциала ЕЭП находится в России. Когда начиналась европейская интеграция, ситуация была принципиально иной - Западная Германия, Франция и Италия имели примерно одинаковое населения и сопоставимые по масштабам экономики, что оставляло место для компромиссов и игры на тему “что дать и что взять”. К тому же в Европе была общая европейская идея, которой нет в Таможенном союзе. Позже, правда, спикер отметил, что фактором, который может немного сближать две самые развитые на постсоветском пространстве экономики - российскую и казахстанскую - было стремление избежать окончательной примитивизации своей индустрии. Доминирование и в российском, и в казахстанском экспорте исключительно сырья будет вызывать попытки изменить эту ситуацию. При этом изоляция может позволить предпринимать какие-то протекционистские действия двух стран на “грани требований ВТО”. Впрочем, в целом один из ведущих российских экономистов смотрит на перспективы интеграции не слишком позитивно. Еще одним называемым им препятствием является излишняя централизация принятия решений во всех странах объединения (звучит почти институционалистски) и элементы очень сильного ручного управления в экономике. В какой-то степени это неизбежно, но спикер все же за то, чтобы эта эпоха не была слишком длинной. 

Открывавший конференцию председатель правления ее бессменного организатора СК “Евразия” Борис Уманов также много говорил о рисках, связанных с изоляционизмом. В свое время осознанным выбором организаторов было решение не ограничиваться обсуждениями только ситуации на страховом рынке или в риск-менеджменте, а обсуждать глобальные проблемы. Казахстан, как ни странно, одно из удачных мест для этого благодаря многовекторной политике и внутренней стабильности и терпимости в стране. В этом году всех, по мнению г-на УМАНОВА, будут интересовать результаты российско-украинского противостояния. Причем точка зрения практиков не менее важна, чем дискуссии политологов либо журналистов. Крайне острой темой для Казахстана будет, конечно, то, в какой степени возможные санкции против России повлияют на страны, тесно связанные с ней экономически. Одной из опасных тенденций финансист считает то, что в ходе последних событий “у ресурсного национализма появился младший брат” в виде попыток изоляционизма на финансовых рынках. Полупрозрачные границы рынков сменяются попытками создать национальные платежные системы или даже отказаться от услуг международных рейтинговых агентств, как это предлагается в России. Финансист не верит в то, что государство может эффективно в короткие сроки сделать то, что рынки пытаются создать в течение 20 лет, хотя российский сегмент рынка, контролируемый MasterCard и Visa, действительно значителен и составляет примерно $4 млрд. Г-н Уманов надеется, что сможет продолжить пользоваться своей карточкой Visa в Москве. Что касается национальных рейтинговых агентств, то также очевидно, что они не смогут работать на уровне международных, которые также не без греха, и их рейтинги не будут признаваться нигде вовне. 

Также выступавший в ходе стартовой сессии известный казахстанский политолог Досым Сатпаев, представляющий Группу оценки рисков, тоже остановился на проблеме доверия. Одной из отличительных черт ситуации остается лоббизм различных групп, который не институционализирован с правовой точки зрения. За последние несколько лет появлялись различные проекты закона о лоббизме, но с качественной точки зрения они скорее представляют регресс, последний проект, по мнению политолога, был хуже всех, и велика вероятность, что лоббизм не будет помещен в определенные рамки. Между тем едва ли не главным обсуждаемым моментом в Казахстане является подковерная внутриэлитная борьба. В открытой политической сфере не происходит ничего или, вернее, доносятся “слабые отголоски этой политической борьбы”. Есть и фактор не прямого лоббизма, связанный с кампаниями в онлайн или оффлайнмедиа, целью которых является не попытка повлиять на общественное мнение, а на позицию Акорды. Государственные СМИ и медиа, принадлежащие финансово-промышленным группам, по мнению политолога, в результате теряют доверие аудитории и свою конкурентоспособность, и в результате акцент переносится на зарубежные СМИ. Г-н САТПАЕВ выделяет несколько групп влияния, среди которых российское информационное пространство, транснациональные медиа и социальные сети, а также сфера слухов. В условиях жесткого размежевания в обществе каждая из групп влияния навязывает свою информационную повестку дня, и влияние собственно казахстанских СМИ не так велико. (Попытка информационного изоляционизма выглядела бы появлением еще одного “младшего брата” ресурсного.) То, что государство может в еще большей степени потерять инициативу на информационном поле, связано и с расширением роли социальных сетей, реакцией на что стало появления списков блогеров, и “автор одного из списков - уже посол в Москве”. Недавно было создано и Агентство информатизации и связи, при этом политолог воздержался от прогнозов, удастся ли изменить ситуацию. Одним из рисков для центров принятия решений является также возможность информационной блокады. Она проявилась, по оценкам г-на Сатпаева, в период жанаозенских событий. Сейчас особенно опасно появление информационной блокады вокруг Кашагана, если решения будут приниматься, исходя из искаженной информации, трудно ждать благополучного развития проекта, на котором основываются во многом планы экономического роста.