По мнению представителя Chadborn and Parke Сергея ВАТАЕВА, определенное влияние на то, что ситуация развивалась так, как это произошло (пожалуйста, Панорама №38 и №39, 2007 г.), оказала “недостаточная защита” прав миноритариев со стороны независимого директора Хуберта Пандзы, ставшего первым иностранным независимым директором в казахстанском банке. По мнению г-на Ватаева, независимый директор должен был реагировать на ситуацию в плане защиты интересов миноритариев сразу же после того, как стало известно о том, что банк принял предложение UNI Credit о выкупе простых и привилегированных акций за фиксированную сумму. В результате решения собрания акционеров два существовавших в банке класса привилегированных акций решено было конвертировать по одинаковому коэффициенту. Причем вес каждого из классов составил 50%, несмотря на то, что их количество в обращении было далеко не одинаковым. Г-н Ватаев также заявил, что не удовлетворен позицией совета директоров, который, когда решался вопрос о коэффициенте конвертации, отказался от независимой оценки, выдвинув в качестве аргумента отсутствие времени и дороговизну процесса. На ситуацию оказывало влияние, по мнению миноритария, то, что независимый директор оказался в банке в единственном числе из 5 членов совета директоров, вопреки положению о том, что их должно быть не менее трети. (В реальности в АТФБ ситуация, возможно, все же несколько лучше, чем в большинстве казахстанских банков, поскольку вопросу о независимых директорах уделялось внимание, результатом чего стало назначение г-на Пандзы - Н. Д.).
Отвечая на вопросы из зала, г-н Ватаев сказал, что нельзя привести только один фактор - позицию независимого директора или формальное исполнение кодекса корпоративного управления - того, что развитие событий пошло по конфликтному пути. Тем не менее ожидаемой им реакцией независимого директора должна была стать отставка.
Еще один участник конфликта, директор по корпоративному развитию Prosperity Capital Management Денис СПИРИН, отметил, что представляемый им фонд управляет активами на $4,5 млрд и является “профессиональным миноритарием”, одним из крупных игроков на российском рынке. Г-н Спирин привел несколько примеров из практики в РФ, когда имелись злоупотребления со стороны мажоритарного акционера, и удачного опыта противодействия таким злоупотреблениям, часто состоящим либо в выводе привлекательных активов, либо в применении трансфертных цен.
Неизвестно, ограничится ли интерес к казахстанскому рынку новых участников только ситуацией с конвертацией привилегированных акций АТФБ и протестами по этому поводу (довольно щедрые оценки собственного ущерба в отношении несостоявшейся конвертации озвучивали цифру в $150 млн) или нас ждет “индустриализация” всей проблематики, связанной с миноритариями. В этой сфере объективно существует много проблем, и представители одного из крупнейших казахстанских пенсионных фондов интересовались возможностью того, чтобы независимые директора представляли в советах миноритариев, поскольку существующие возможности влияния на эмитентов ограничены.
Н. Д.