При этом создается впечатление, что любое разрешение ситуации в настоящий момент уже лучше неопределенности, поскольку самые негативные ожидания, связанные с выходом страны из еврозоны, похоже, уже заложены в текущих котировках.
Греческий Премьер-Министр Алексис Ципрас, говоривший о возможности достижения компромисса с кредиторами в течение 48 часов после того, как большинство греков скажут “нет” на референдуме, может списать неосуществившееся обещание на предреферендумное вдохновение. Тем не менее пока Греции удается находиться в переговорном формате с европейскими структурами.
Г-н Ципрас участвовал в прошедшей в Брюсселе европейской встрече на уровне лидеров и выступил с речью в Европарламенте, причем встретил восторженный прием европарламентариев с крайне левого фланга. Один из пассажей его выступления состоял в том, что “настоящая европейская солидарность была проявлена в 1953 году, когда в условиях разрухи стране было списано 60% долга”. Политика сокращения социальных расходов, проводившаяся в течение 5 лет, исчерпала себя. В преддверии референдума аналитики, однако, говорили о том, что бессмысленно рассуждать о каком-то аналоге “плана Маршалла” для Греции, поскольку эти вливания даже в послевоенных условиях никогда не превышали 15% сократившегося ВВП Западной Германии, в то время как вливания в греческую экономику составляют величину, вдвое превышающую ВВП. С момента, когда страну финансируют не частные кредиторы, а европейский механизм финансовой стабилизации и европейский центробанк, страна имеет самые низкие ставки по госдолгу.
Ожидания от визита г-на Ципраса в Брюссель и Страсбург состояли в том, что он презентует какой-то план реформ и достижения бюджетной сбалансированности в среднесрочном периоде. Такие ожидания были, например, у канцлера Германии Ангелы Меркель. Этого, однако, не произошло, хотя греческое руководство туманно намекает на то, что это будет сделано в ближайшей перспективе. Непонятно, могут ли произойти в греческой переговорной позиции содержательные изменения, решиться на какие-то жесткие бюджетные ограничения после инициированного референдума было бы, конечно, очень экстравагантным политическим решением. Пока греческий лидер упомянул о том, что правительство сократило возможности, связанные с досрочным выходом на пенсию. Возможно, определенным сигналом является также отставка с поста министра финансов Яниса Варуфакиса, который был неприемлемым партнером для переговорщиков из европейской контактной группы. Его сменил бывший заместитель министра иностранных дел Эвклидас Цоколотас, имеющий репутацию европейского интеллектуала со связями в европейском истеблишменте и знанием нескольких языков. Принципиально позиция нового министра вряд ли может отличаться очень существенно, поскольку он считается одним из идеологов правящей партии “Сириза”.
Руководитель европейской контактной группы Йерун Дейсселблум на первой встрече после референдума отметил, что хотел бы выслушать предложения своего нового греческого коллеги. Этого, однако, не произошло и непонятно, как долго может сохраняться такая ситуация, учитывая продолжающиеся банковские каникулы, ограничения на снятие средств и то, что ограничения на движение капитала начинают затрагивать и немногие работоспособные отрасли, например, производство оливкового масла. В представлении значительного количества европейских избирателей любые компромиссы будут “гнилыми”. Особенно болезненными они могут быть для “новой Европы”, где уровень жизни остается ниже греческого. Чешский Премьер-Министр Богуслав Соботка написал после референдума, что “греков нельзя удерживать в еврозоне насильно”, и, очевидно, ожидания состоят в выходе из нее страны и введении драхмы, курс которой может быть гибче, чем у евро. Президент Европарламента Мартин Шульц считает, что, возможно, правильнее на этом этапе говорить уже о гуманитарной, а не финансовой помощи Греции.
