- Я бы его отнес к последнему поколению национал-патриотов нашей страны, адекватных, понимающих, что такое нация и народ, его история и ошибки, - продолжил характеризовать гостя г-н ЕРИМБЕТОВ.

Это замечание было сделано ведущим неслучайно: большая часть дискуссии велась вокруг этнокультурных, этнополитических и языковых вопросов. Сам г-н Еримбетов заметил: в 2005 году был всплеск активности национал-патриотов - "на какую тусовку ни придешь, везде говорили о том, что народ погибает... Теперь их не видно". И тут же перешел к другой теме, обратившись к гостю:

- Недавно наш госсекретарь выступал на антиядерном форуме в Японии на русском языке. И меня это задело. А вас?

Г-на Абдыгалиева такие факты тоже задевают. Может, кто-то скажет, что главное - не язык, а то содержание, которое вкладывается в конкретные выступления, заметил он, но в условиях Казахстана язык стал государственным символом, таким же, как герб и гимн. Конкретно "японский" пример политолог назвал "недооценкой государственной функции языка". Так что это, развивал тему г-н Еримбетов: пример незнания языка, пренебрежение им?

- Многие, в том числе во власти, не так сильно обостряют этот вопрос. Они будут говорить на том языке, на котором им удобно. Это - недооценка государственной миссии языка. По протоколу могли бы хотя бы говорить, - считает г-н АБДЫГАЛИЕВ.

Почему среди историко-культурных образов Казахстана так мало имен? "Все говорят об Абае, а что - после Абая у нас никого не было?" - спросил ведущий. Гость ответил: многих деятелей культуры в Казахстане не знают потому, что они были запрещены в советскую эпоху. "Но потом были относительно свободные 1960-1970-е годы, почему недостаточно известны деятели той эпохи, почему им не ставят памятники?" - продолжал г-н Еримбетов.

- Государственническое сознание у казахов до сих пор в процессе формирования. Нам легче поставить памятник батыру, бию или какому-то предку, но не Касых-хану или Хакк-Назару. У нас ставят памятники Аблай-хану или Абулхаиру, хотя их заслуги не так велики, как их предков. Никак не могут поставить памятник Алихану Букейханову. Хотя никто этого не запрещает акимам, - считает г-н Абдыгалиев.

При этом он сделал ряд экскурсов в историю. Например, по поводу партии "Алаш". В Казахстане до сих пор на нее смотрят как на "буржуазно-демократическую партию", в то время как это был "первый общенациональный проект": "Во время революции 1917 года "Алаш" взял на себя ответственность за казахов. Для нас это пример, которому нужно подражать, - у нас все боятся ответственности. Элита никак не может консолидироваться, создать общенациональный проект. Отсюда нерешенность ряда вопросов, в том числе и по языку", - заметил г-н Абдыгалиев.

Говоря о более ранних этапах истории, об эпохе XV-XVI веков, историк использовал такие термины, как "гражданская нация, после того, как собрались разные роды", "казахская империя", "имперская нация", "геополитическая стратегия". Политический анализ казахской истории еще не сделан, отметил г-н Абдыгалиев, но он работает над этим. "Хотя здесь не хватает политического, социологического инструментария". Он, кстати, предложил по ходу дискуссии и своеобразную трактовку некоторых этноисторических взглядов Нурбулата Масанова, причем именно тех, из-за которых покойный ученый имел серьезные проблемы.

С замечанием из зала о том, что первично национальное самосознание, он согласился: можно не знать свой язык, но ощущать себя казахом. Но "знание языка несет с собой генетический код, который способствует национальному мировосприятию". Знание казахского языка должно стать престижным, для чего тесты в 500-600 слов на знание языка должны сдавать Премьер-Министр, члены правительства, акимы, полицейские, врачи скорой помощи. "Мы слишком сильно увлеклись введением делопроизводства на казахском языке среди госслужащих. Как показала практика, эффект от этого очень мал", - считает г-н Абдыгалиев.

Комментируя вопрос ведущего клуба о периодически звучащих идеях о пожизненном президентстве, г-н Абдыгалиев заметил: "Партия власти хочет отобрать у нас главное достижение нашей независимости - выбор. Право выбора, отменив саму их процедуру. Даже при коммунистах такого не было". Но где же "возмущенный этим народ"? - спросил г-н Еримбетов.

- Существует определенный конформизм, страх, равнодушие... Это потому, что люди уже не считают власть своей, и отчуждение между ними и властью будет только расти, - ответил политолог.

А как относится г-н Абдыгалиев к идее перевода казахской графики на латиницу? Он признал, что не определился с этим вопросом, которым продолжает заниматься Институт языкознания. С одной стороны, он поддерживает идею общетюркской солидарности, которая включает и латинизацию графики тюркских народов. Но с другой - его беспокоит в этом случае будущность всего того, что было написано на кириллице.

Ярослав РАЗУМОВ