Точка зрения г-на КОЖАМБЕРДИЕВА была противоположной:

- Это - не конфликт между уйгурским и китайским населением, а между уйгурами и коммунистическим правительством КНР.

Г-н Сыроежкин видит первопричину трагических событий в обострившейся в результате экономического кризиса конкуренции, имеющей свою проекцию и в межэтнических отношениях. Только на юге Китая закрылись 60 тыс. фабрик, и "страшной глупостью со стороны властей было приглашать в Гуандун рабочих из СУАР, которые дешевле обходятся работодателю, чем местные". Это привело к первоначальному конфликту между ханьцами и уйгурами. По той же причине - этнической конкуренции на экономической почве - начались, по данным эксперта, массовые выступления в Урумчи.

Его оппонент считает, что этот фактор является только одной из причин конфликта, а главная - национальная политика китайского руководства. Среди претензий в адрес официального Пекина он назвал сырьевой характер экономики СУАР, языковую политику в сфере образования, ограничения на посещения мусульманами мечетей, жестокость подавления выступлений уйгуров. Например, согласно китайскому законодательству, образование в начальной школе должно вестись на национальном языке. Но на практике это положение нарушается. Как и разрешающее нацменьшинствам иметь двух детей в семье.

Г-н Сыроежкин, комментируя первое из этих замечаний, объяснил его тем, что уйгурская молодежь, окончившая национальную школу, не владеет в достаточной мере китайским языком и в результате не может получить дальнейшее образование, оставаясь на периферии социального развития. А углубленное изучение китайского дает возможность социальной адаптации.

Расхождения между двумя экспертами возникли и во взглядах на древнюю историю уйгуров, на ситуацию вокруг культурных памятников в СУАР, на экономическую статистику по этой провинции. Например, первый полагает, что, несмотря на действительно высокий уровень природных ресурсов, СУАР остается дотационным регионом КНР, формируя порядка половины расходной части своего бюджета за счет трансфертов центрального правительства. Г-н Кожамбердиев парирует эти замечания тем, что сама структура экономической статистики СУАР такова, что разобраться в ней сложно, но в официальные китайские данные не входят ряд важных показателей, в частности, цифры, характеризующие деятельность так называемых ПСК (производственно-строительных корпусов).

Отразится ли конфликт в СУАР на торгово-экономических взаимоотношениях Казахстана и Китая? Г-н Сыроежкин допускает определенное, хотя и краткосрочное, влияние на объемы торговли. Учитывая ее размеры - в 2008 году объем взаимной торговли, по китайским данным, составил $15 млрд, из которых на так называемую "челночную" пришлось порядка $5 млрд - даже краткосрочное снижение будет ощутимо в Казахстане. Зато опасности для инфраструктурных проектов, в первую очередь, трубопроводов, идущих из РК в КНР через СУАР, не предвидится. На взгляд ученого, китайские власти смогут обеспечить защиту этих объектов, да и транзит по ним нефти и газа выгоден всем, в том числе и населению Синьцзяна.

Комментируя вопрос о причинах молчания казахстанских властей, г-н Сыроежкин заметил:  есть вещи, по которым свою позицию лучше не озвучивать. "Вопрос этот  очень деликатный, уместнее будет промолчать. Что все и делают - и исламские государства, и международные организации", - сказал он.

Ярослав РАЗУМОВ