Профессор МГУ и президент Института национального проекта "Общественный договор" Александр АУЗАН отметил предшествующий трехлетний опыт исследований в Казахстане и то, что "пришло время говорить" о сделанных выводах. Неделей ранее книга была презентована также в Москве, и г-н Аузан очень доволен последовавшей реакцией. Она оказалась достаточно широкой - от подробных публикаций в РИА "Новости" и "Российской газете" до начала публикования исследования частями на российских оппозиционных интернет-ресурсах. Алматинская презентация, однако, несомненно, важней для авторов, поскольку при всей сходстве проблематики и закономерностях, присутствующих во всех переходных экономиках, непосредственным адресатом исследования является все же Казахстан. Более того, интерес к Казахстану группы, вероятно, связан с возможностью не только предлагать свои аналитические решения, но и смотреть, как они работают, и даже предлагать различные решения для казахстанского МСБ в зависимости от остроты кризиса. Г-н Аузан, по крайней мере, отметил, что у исследователей припасены и проекты нормативных актов, и реализация нескольких сценариев. Во вступлении в книгу, написанном председателем правления "Самрук-Казына" Кайратом Келимбетовым, отмечается, что "ключевой задачей нынешнего этапа развития является сохранение в обществе социальной стабильности, поддержание достойного уровня жизни, но с одновременным продолжением реформ, направленных на диверсификацию экономики, внедрением инновационных программ, современных технологий, а в более широком контексте - подготовка к выходу на новый, более высокий уровень модернизации". Причем г-н Келимбетов считает, что "пришло время выработать оптимальный баланс взаимодействия между государством, бизнесом и обществом. Мы должны по-новому взглянуть на роль всех общественных субъектов в экономических процессах, и "позитивная реинтеграция" предоставляет такую возможность. Оставляя за собой роль "интегратора" экономической активности, государство должно высвободить поле действия для инициатив частного сектора - это залог и непременное условие успешного будущего развития". Г-н Келимбетов сослался также на слова главы государства на съезде партии "Нур Отан", что это не должна быть "индустриализация советского толка", речь должна идти об инновационной индустриализации, соответствующей современным мировым экономическим реалиям.

Возможно, что сопоставимым по масштабности проектом "Самрука-Казыны" (а верней, тогда еще просто "Казыны") был кластерный подход, кстати, также реализуемый на определенных достаточно серьезных теоретических основаниях в виде анализа от школы самого Майкла Портера. Невозможно подводить какие-либо итоги, связанные с кластерной инициативой, но один из них был очевиден еще в момент привлечения для возведения теоретического фундамента г-на Портера, благодаря этому снижалась произвольность вливаний в те или иные промышленные проекты средств, приходящих в страну в условиях сверхвысоких цен на сырьевой экспорт. Тогда перспектива таких вложений для достижения диверсификации экономики казалась бесспорной и длительной. Интересно, что тогда же, комментируя "институционалистский" путь, предлагаемый сейчас для МСБ, глава "Самрук- Казыны" говорил о нем как о теоритически правильном, но слишком долгом, поскольку какие-то результаты в плане инновационности в результате совершенствования и создания институтов могут быть достигнуты лишь через десятилетия.

Александр Аузан, становящейся каким-то ситуативным "российским Портером", однако, считает, что результаты попытки масштабного уничтожения административных барьеров для российского МСБ в рамках программы министра экономики Германа Грефа были достаточно очевидны. Г-н Аузан считает их и одним из самых главных собственных жизненных достижений. Издержки российского бизнеса на контакты с государством были в течение нескольких лет снижены с 11 до 8 копеек на рубль оборота. Потом, однако, стало происходить новое усиление административного давления и рост барьеров. Интересно, что важной частью предлагаемых изменений во взаимоотношениях бизнеса и государства, помимо создания новых диалоговых площадок, на которых обязательно в той или иной форме должна присутствовать третья сторона, выступающая в качестве своебразного арбитра, является наличие компенсирующих механизмов для чиновников, теряющих доходы, связанные с барьерами. По мнению московских исследователей, точка зрения, что бюрократия, потеряв доходы после снятия барьеров, будет работать просто за зарплату, является слишком наивной. Приводя пример такой компенсации, г-н Аузан отметил, что чиновник, выдающий лицензии, может, например, после отмены лицензирования стать директором страховой компании, страхующей ответственность бизнеса в каких-то областях. Кроме того, он привел пример из собственной практики, когда в 2003 году в России не удавалось отменить запрет на использование спутниковой навигации GPRS из-за того, что несколько "почтеннейших людей, генералов и офицеров", зарабатывали тем, что выпускали карты с искажениями. Предложенный механизм состоял в том, чтобы отменить запрет к 2006 году, и генералы, которые собирались к тому времени в отставку, и офицеры, которые могли за это время найти новые места, согласились со снятием запрета с 1 июля 2006 года.

По словам участников презентации, уже в течение нескольких недель "высоким казахстанским партнерам" будут предложены результаты мониторинга о качестве оказания государственных услуг бизнесу. Причем государственные структуры будут получать запросы, не представляя, что речь идет о мониторинге, и будет выявляться недостаточное качество оказываемых услуг и избыточные функции государства. Очевидно, в дальнейшем этим будут заниматься казахстанские НПО, для которых был проведен ознакомительный мониторинг. Обсуждаемый на нем российский опыт был связан, например, с выявлением существующих лишь для проформы диалоговых площадок или качеством услуг и информации, которые предприниматели получают в столицах и провинции.

При этом казахстанское ноу-хау, связанное с мораторием на проверки МСБ, популярное среди некоторых спикеров предпринимательской общественности в России, оценивается экспертами довольно скептически: по их мнению, этот мораторий отыгрывается фискальными структурами в других отраслях, а кроме того, отсутствие всяких правил приводит к повторению ситуации начала 90-х, когда в конкуренции выигрывают худшие, а не лучшие.

Отвечая на вопрос Панорамы о том, не может ли стать препятствием модернизации существующий уровень развития демократии и гражданского общества в Казахстане, г-н Аузан отметил, что политические партии на постсоветском пространстве пока слабо отражают реальные интересы, и ситуация разительно отличается, например, от германской, где если какие-то интересы выражают социал-демократы, на них почти всегда можно найти управу в профсоюзах, а если свободные демократы - в объединениях предпринимателей. Со временем такая обратная связь появится и у нас. Пока же главная надежда "на горизонтальные связи", которые в Казахстане, по его впечатлениям, развиты лучше, чем в России.

Профессор географического факультета МГУ Наталья Зубаревич, сразу отметившая, что она не институционалист, считает, что МСБ может развиваться прежде всего в крупных агломерациях, где для него ниже издержки, связанные с инфраструктурой, и существует устойчивый спрос. Очевидно, одной из таких агломераций может стать Алматы с пригородами. Причем она "будет развиваться в сторону Талдыкоргана вплоть до Хоргоса, пока хватит ресурсов. Что касается хотя бы еще одной пригодной для МСБ агломерации, то здесь выбор не так очевиден. По мнению г-жи ЗУБАРЕВИЧ, Астана - быстро растущий город, но не агломерация. Нефтяные регионы, традиционно рассматриваемые как полигон для бизнеса, плохо подходят для этой роли из-за сильной поляризации доходов и того, что услуги МСБ слабо востребованы у людей, работающих в крупных компаниях. У металлургических городов больше шансов стать агломерацией для МСБ, но они сильно задеты кризисом. Поэтому выбор второй потенциально перспективной агломерации выглядит достаточно неожиданно - это Шымкет и прилегающие районы. Причем плюсом для такого развития событий является то, что в регионе сильны "родственно-хозяйственные связи". В условиях развитой экономики действуют институты и фактически не существует проблемы доверия. В традиционных обществах этот дефицит ликвидируется именно тем, что партнеры очень близко связаны. И Россия, и Казахстан (очевидно, "за исключением Шымкента"), по оценкам профессора Зубаревич, провалились в некую "промежуточную яму".

В целом проект, инициируемый "Самрук-Казыной", выглядит очень важным и интересным, а участие в нем блестящих московских интеллектуалов выглядит удачным ходом, придавая ему вес и, возможно, увеличивает политический ресурс. Фактически весь вопрос состоит в том, насколько далеко готовы в реальности идти по пути снижения барьеров казахстанские власти и станет ли для них это чем-то большим, чем имиджевый ход в условиях, когда бизнес-климат ухудшается в значительной степени по вине государства.

Николай ДРОЗД