Очевидно, что первопричиной российско-белорусской конфронтации являются воздействия мирового экономического кризиса: он обострил экономические перспективы стран настолько, что даже в отношениях ближайших союзников заставил проявлять явный экономический эгоизм. Но логично предположить, что такая ситуация в большей или меньшей степени будет спроецирована и на межгосударственные взаимоотношения в других форматах. Насколько устойчивым в этой ситуации может оказаться ШОС?

Организация, судя по итогам встречи в Екатеринбурге, является насколько гибкой, настолько же и устойчивой. Во всяком случае, судя по итоговому документу саммита - Екатеринбургской декларации глав государств ШОС. Характерно, что начинается она с важного момента: стороны заявляют о том, что в "...современной международной обстановке происходят серьезные перемены... Тенденция к реальной многополярности необратима. Повышается значимость регионального аспекта в решении глобальных проблем". Собственно, современные экономические тенденции отражены в одном из первых пунктов декларации, в котором говорится о том, что сложившаяся в мировой экономике и финансах ситуация свидетельствует о "необходимости активизации сотрудничества мирового сообщества в сфере контроля и управления международными финансами, предотвращения совместными усилиями нарастания и распространения рисков финансового кризиса, сохранения стабильности экономики".

Было бы неправильным искать в Екатеринбургской декларации некие ответы на вопросы, порождаемые мировым кризисом. Но реакции на него в ней есть, и вполне характерные. Так, в документе говорится о том, что государства - члены ШОС подчеркивают возрастающую актуальность в нынешних условиях наращивания торгово-экономического и инвестиционного сотрудничества в рамках организации, в том числе с привлечением потенциала государств-наблюдателей и партнеров по диалогу.

Больше, чем все политические декларации, жизнеспособность организации в нынешних условиях мог бы продемонстрировать перечень конкретных проектов, запланированных к осуществлению в рамках ШОС, и перечисление мер к их реализации. Но этого в Екатеринбургской декларации нет. Здесь она оправдывает свое название "декларации": лишь отмечена необходимость ускорения реализации крупномасштабных проектов, обеспечивающих расширение транспортно-коммуникационных возможностей региона и выход к мировым рынкам, развитие социальной инфраструктуры, формирование современных международных центров логистики, торговли и туризма, строительство новых предприятий, внедрение инновационных и энергосберегающих технологий, в том числе с возобновляемыми источниками энергии.

Этот перечень можно назвать стандартным для любого современного мега-проекта, в какой бы части мира он ни запускался. К сожалению, как и везде, в Екатеринбургской декларации ШОС заметен острый дефицит конкретики. Осуществление этих проектов, говорится в ней, обустройство международных транспортных коридоров, модернизация железных и автомобильных дорог "создадут предпосылки для укрепления потенциала региона как трансконтинентального моста и придания нового импульса развитию экономических связей между Европой и Азией".

Подобным образом выглядят и другие попытки декларации приблизить теорию взаимодействия стран - членов ШОС к экономической практике кризисного периода.

Ярослав РАЗУМОВ