В целом социально-экономический блок вопросов не выявил каких-то серьезных особенностей в Казахстане. Намного интереснее были результаты исследования по социально-политическим темам.

Респондентов спросили, какие политические партии, действующие в их населенном пункте, они знают. Г-жа Алисаускиене подчеркнула, что, задавая этот вопрос, "мы не просили оценивать какие-то партии". В Алматы 52% сказали, что вообще не знают таковых. В целом же названо было немало партий, в том числе и те, которые уже не существуют. В отношении ни одной из ныне существующих политических сил, кроме, естественно, "Нур Отана", количество ответов даже не приблизилось к 10%.

- Это очень важная информация для партий: конечно, очень сложно выходить в регионы, но если вас не будут знать, то как можно вообще решать какие-то задачи? - заявила эксперт.

Авторы также хотели оценить уровень исторического сознания опрашиваемых, для чего попросили ответить, какие события в жизни страны за время с обретения независимости они считают самыми важными. Варианты ответов не предлагались - сами респонденты могли назвать до трех своих вариантов. Результаты оказались очень показательными: 32% сказали "не знаю", а еще 14% вообще не ответили. Среди предложенных ответов доминировали перенесение столицы в Астану и введение национальной валюты. Но чего-то одного особо выделено не было.

- В странах, переживших какие-либо конфликты, в подобных ответах таковые и доминируют. Ответы казахстанцев показывают, что ничего плохого у вас не было, но с другой стороны и нет чего-то такого, чем можно гордиться,- прокомментировала г-жа Алисаускиене.

Самое интересное, что показало исследование: большинство опрошенных считают, что в Казахстане в целом все идет хорошо, и при этом большинство же отмечают ухудшение собственных условий жизни. Как можно объяснить этот парадокс? Эксперт считает, что в первую очередь ответ лежит в плоскости ментальной специфики казахстанского общества. У нас стабильность кажется людям важнее, чем даже уровень жизни; отсутствие больших потрясений приоритетнее, чем наличие опасности самому немного пострадать. Плюс - неадекватная оценка серьезности кризиса, завышенные ожидания на счет улучшения ситуации: 44% в целом из опрошенных и 51% в Алматы полагают, что в течение года кризис завершится.

Вообще, если что и отличает казахстанцев от граждан других стран, так это заметно более позитивный уровень социального самоощущения. К слову сказать, это фиксировалось и раньше в опросах, проводимых в разных странах СНГ российскими институтами.

Г-жа Алисаускиене рассказала, что в 2005 году, представляя в Астане результаты одного из опросов, провела сравнение Казахстана с Киргизией. Это вызвало резкую реакцию аудитории: "С кем вы нас сравниваете? Сопоставляйте с Германией!". За прошедшее время данный аспект не изменился - ожидания и ощущения респондентов по-прежнему чрезвычайно высоки. Почему?

- С одной стороны, вы развивались намного быстрее других стран. В результате большая часть населения привыкла к легким деньгам. Особенно в больших городах и нефтедобывающих регионах. Интересно посмотреть, почему Казахстан одной из первых постсоветских стран ощутил кризис. Потому, что были широко доступны банковские кредиты, сформировалась привычка жить "в кредит". Это, конечно, с одной стороны, "мотор" развития, но с другой стало причиной остроты кризиса в таких государствах, как Казахстан и Латвия. В прежние времена в наших странах в долг вообще не брали. В последние лет семь в этом отношении психология поменялась, и на это много поработали как банки, так правительства и СМИ. И в этом трагедия поколения. Среди тех, кто сейчас не может выплатить кредиты, у кого большие проблемы с недвижимостью, люди в районе 30 лет. Думаю, что тех, кому 45 или больше, может быть, пара процентов,- резюмировала г-жа Алисаускиене.

Ярослав РАЗУМОВ