Зампредседателя правления фонда "Самрук-Казына", ставший на следующий день председателем совета директоров банка, предлагал журналистам не говорить о произошедшем как о национализации. Смысл происходящих событий, по его оценкам, иной, и государство не собирается длительное время находиться в банке в качестве мажоритарного акционера, его задачей является нахождение в банке для обеспечения его устойчивости. Альтернативой принятым решениям, по мнению г-на ДУНАЕВА, могло бы быть и введение режима консервации: "Что это - было бы лучше?" Этот вопрос немедленно вызвал реплику председателя правления банка Романа СОЛОДЧЕНКО о том, что "только не надо проверять это эмпирически". Сразу после объявления о вхождении государства было объявлено и о переговорах с потенциальным инвестором - российским Сбербанком, которому на первом этапе может быть предложена половина из 74%-ной доли, которая появилась у государства в результате вливания в банк Т250 млрд. По мнению заместителя председателя АФН Куата КОЖАХМЕТОВА, привлечение именно Сбербанка выглядит абсолютно логичным, учитывая большой размер портфеля БТА, приходящегося на Россию и страны СНГ. В целом же на займы нерезидентам приходится 47% кредитов банка. Позже было объявлено, что потенциально круг инвесторов не ограничивается Сбербанком и государство готово принять других партнеров, способных решить проблемы, связанные с капитализацией БТА. Председатель Нацбанка Григорий Марченко упомянул в числе приглашаемых на эту роль европейские банки и даже с демонстративным радушием самого г-на Аблязова, упомянув о возможности реинкарреации группы "казахстанские инвесторы" (когда-то в 90-х группа под таким названием приобрела у государства ТуранАлем) и о том, что г-н Аблязов может сделать то, что от него требовали в течение 10 последних месяцев - реализовать какие-то внешние активы, консолидировать необходимые для докапитализации средства и вернуть их обратно в банк. Что касается других потенциальных инвесторов из Казахстана, то очень быстро с заявлением о желании обсудить с правительством возможность своей роли в качестве инвестора выступил Евразийский банк, подчеркнувший, что речь не идет о попытках "передела сфер влияния в банковском секторе". Г-н Марченко в ответ на вопрос о "евразийцах" отметил появление неофициальной информации о том, что вроде бы это была инициатива менеджеров, а не акционеров.
Что касается реакции экс-председателя совета директоров банка, то, как и следовало ожидать, она была предельно жесткой. Г-н Аблязов одновременно с объявлением правительства о контроле над БТА распространил свое заявление, в котором назвал происходящее с банком "государственным рейдерством". По оценкам, содержащимся в заявлении, "самый крупный частный банк в СНГ перешел под контроль чиновников", "еще в октябре прошлого года правительство потребовало от нас передать государству 63% голосующих акций, после того, как мы объяснили негативные полследствия этого решения, требование сократилось до 25%". Отсечение банка от рынка внешних заимствований также связывается г-ном Аблязовым с неквалифицированными действиями правительства, "особенно после намерения государства провести реструктуризацию внешних задолженностей". Еще одним из утверждений, содержащихся в заявлении (к сожалению, пока никак не комментируемым правительством и "Самрук-Казыной"), является то, что ситуация ухудшалась в банке намеренно: "постоянно, путем снятия депозитов и средств со счетов национальных компаний и госхолдингов" и даже "в принуждении клиентов к переходу в другие финансовые институты".
По словам г-на Солодченко, все произошло после того, как в прошлый четверг в банк пришло требование АФН о дополнительном формировании провизий в размере около Т400 млрд. После их формирования оказалось, что банк не соответствует нормативам АФН по размерам капитала и ликвидности, с наступлением отчетной даты 1 февраля АФН обязано было принять какие-то решения, связанные с исполнением этих нормативов. В то же время г-н Солодченко отметил, что банк в течение года выполнил предыдущие требования АФН, связанные с созданием дополнительных провизий на сумму в Т230 млрд. После формирования провизий еще на Т400 млрд БТА становится банком с самым высоким уровнем провизий, которые составят 24,5% от размеров кредитного портфеля. Отвечая на вопрос Панорамы, с чем было связано требование формирования столь высоких провизий, г-н Кожахметов отметил, что российские проекты БТА, среди которых были проекты, связанные с кредитованием девелоперов, анализировались с октября прошлого года, причем даже с оценкой ситуации на месте. Провизии сформированы по состоянию на 1 октября. При этом в целом российская часть портфеля вызывает большую озабоченность, чем казахстанская.
Пока крайне непросто оценить, в какой степени столь сильное вмешательство государства диктовалось реальной ситуацией в банке, а в какой стало следствием неуступчивости топ-менеджмента (применительно к БТА нельзя говорить об акционерах, поскольку одним из справедливых упреков к нему была недостаточно прозрачная структура собственности и нераскрытие конечных владельцев акций) по условиям вхождения в него фонда "Самрук-Казына". На взгляд рейтингового агентства KZRating, в настоящее время оно не имеет исходных данных для комментирования возможной ситуации с нехваткой ликвидности, так как значение регуляторных коэффициентов банка не подходило к критическим значениям в течение всего периода поддержки рейтинга. В сообщении также констатируется, что выкуп дополнительной эмиссии акций произошел с 40%-ным дисконтом к балансовой стоимости капитала в результате резкого падения стоимости акций на Казахстанской фондовой бирже.
Отрицать определенные слабости БТА, которые сыграли очень значительную роль в произошедшем, однако также невозможно. Вероятно, топ-менеджмент банка изначально в 2007 году недооценил глубину кризиса, и банк продолжал расти, в то время как необходима была в значительной степени более консервативная стратегия. Российский портфель банка, который осенью 2007 года казался силой и подушкой ликвидности, где всегда можно рефинансировать кредиты и вернуть миллиард долларов за несколько месяцев в Казахстан, поддерживая свой бизнес внутри страны, оказался слабостью в нынешних реалиях и масштабных трудностях самой российской банковской системы. Очевидно, оптимистично оценивалась также ситуация на внешних рынках, на заключительной дискуссии банковской конференции, проходившей в сентябре 2008 года, финансовый директор банка Халил Камалов называл, дискутируя с руководителями АТФБ и Каспийского, ситуацию, когда к погашению могут быть предъявлены все внешние обязательства, не более чем стресс-тестингом. По оценкам г-на Марченко, ситуация в крупных казахстанских банках с существовавшим изначально высоким объемом внешних выплат различается достаточно сильно в результатах работы банков начиная с августа 2007 года, и консерватизм ККБ, у которого был больший объем выплат в 2008 году, осуществлявший их за счет собственных средств, не прибегая к рефинансированию, оказался оправданным. Комментируя по просьбе журналистов свое утверждение о том, что БТА поддерживался за счет краткосрочной ликвидности и то, как это соотносится с тем, что банк только за прошлую неделю выплатил на $400 млн внешних обязательств, он отметил, что "мы выплачивали их вместе" и что от Нацбанка была получена краткосрочная ликвидность на сумму в Т8,5 млрд, которую иначе было бы получить неоткуда. Трудно сказать, насколько все это расходится с обычной практикой центробанков в кризисные времена, когда краткосрочная ликвидность предоставляется в момент крупных выплат. Однако, и по признанию самого г-на Марченко, "БТА все же не в том состоянии, чтобы вводить режим консервации". Поэтому, возможно, его стратегия, связанная с экспансией на внешние рынки, все же имеет право на жизнь и в нынешней ситуации.
Очевидно, что предпринятые государством действия несут ряд рисков, самый очевидный из которых - возможность одномоментного требования всех внешних обязательств, составляющих примерно $12 млрд. Кредиторы могут счесть нарушенными в связи с действиями государства условия кредитных соглашений. "Самрук-Казына" нанял англо-американсую юридическую компанию, которая должна урегулировать этот вопрос с юристами кредиторов. По нынешним временам, после национализации таких банков, как RBS, произошедшее с БТА все же не кажется чем-то из ряда вон выходящим. Еще одна проблема может быть связана с отношением на внешних рынках к казахстанскому банковскому сектору в целом. Трудно сказать, увеличивает ли насильственное получение государством контроля над банком доверие к устойчивости системы в целом и не являются ли чрезмерными возможности регулятора. Кроме того, внутри страны могут возникать вопросы к антикризисной программе и тому, не использует ли государство возможности, связанные с объективным увеличением своего влияния в кризисных условиях, для передела "корпоративной площадки" в каких-то групповых интересах.
Николай ДРОЗД
