- Ерлан Мирхайдарович, в каком состоянии сегодня находится сфера биотехнологий?

- В настоящее время научные исследования находятся на подъеме. Как вы знаете, НЦБ является основным исполнителем и координатором 6 научно-технических программ. Одна из них - "Разработка современных технологий для формирования кластера по биотехнологии в Республике Казахстан на 2006-2008 годы". Эта программа самая крупная и, в сущности, именно благодаря ей финансируется большая часть разработок в нашей стране.

За два года реализации программы акцент делался на разработке новых технологий и биотехнологической продукции по 6 основным направлениям: для нужд сельского хозяйства, здравоохранения, охраны окружающей среды, пищевой и перерабатывающей промышленности, а также на научно-техническое обеспечение сохранения и расширения биоресурсов страны. С самого начала программы были четко определены критерии оценки проведенных исследований. Каждый участник программы с первого дня знал, что итогом проекта должны стать осязаемые результаты в виде либо созданного биотехнологического продукта, либо технологии, либо перспективной методики.

Во всем мире одним из показателей успешного развития науки является количество опубликованных статей в рейтинговых журналах, которых около 2 тысяч по всем направлениям. К примеру, на Западе, если заведующий лабораторией не опубликовал за время действия проекта ни одной статьи, то считается, что он ничего не сделал. Ведь там научные журналы - это своеобразный "контроль качества" исследований. У того же Naturе такой уровень публикаций, такие высокие стандарты аналитики и рецензентов, которые будут жестче наших научных советов.

- Сколько публикаций в научных журналах выпустили казахстанские биотехнологи за время действия программы?

- Сейчас у нас по программе развития биотехнологий в работе 67 проектов. Опубликовано 584 статьи, из них 128 в зарубежных изданиях, в том числе 21 в англоязычной периодике. Но биотехнология - это не только наука, но и в первую очередь разработка технологий и их последующая коммерциализация. Поэтому другим важным критерием результативности нашей науки является количество патентов научно-технической документации, промышленных регламентов и т. д.

За 3 года мы серьезно усилили научную составляющую. Если раньше нашей науке давали маленькие деньги на много маленьких проектов, то сегодня, ужесточив отбор, мы в 3-4 раза укрупнили проекты и стали давать больше денег, но и спрашивать стали жестче. Мы регулярно проверяем ход исследований. Теперь люди поняли, что надо либо работать, либо отказываться от проектов. При этом мы не только требуем результата, но и помогаем: консультируем, анализируем и оптимизируем процесс. Это все очень большая и тяжелая работа - менять менталитет ученых. Тем более, что и финансирование науки стало довольно существенным. Но сама отечественная наука, если ее сравнивать по критерию "цена - качество", т. е. отношению вложенных средств и полученного практического результата, пока еще далека от европейской или американской науки.

- Какими внедренными патентами можете гордиться?

- Мы имеем около 40 патентов на технологии, готовые к промышленному внедрению. Навскидку могу вспомнить самый свежий пример - технологию получения безвирусного картофеля на аэропонных установках. Она полезна для аграрного комплекса, для промышленного выращивания здорового семенного материала.

Чтобы было понятнее: почему у нас гибнет апорт? Потому что устарела биологическая ткань. Ведь апорт - это завезенный полтораста лет назад сорт яблок из Харькова, высаженный в высокогорных условиях Заилийского Алатау. Он дал феноменальный результат - знаменитый алматинский апорт. 60-70 лет сорт рос хорошо. А потом начал вбирать в себя болезни, произошли мутации, сорт ухудшился и стал вырождаться. Поскольку яблони размножают прививанием, то весь апорт, который мы с вами ели, - это плоды, выросшие из биологической ткани, которой более 100 лет. Если бы в то время у нас были бы биотехнологии сегодняшнего дня, то проблема ухудшения алматинского апорта перед нами бы не стояла. С помощью криоконсервации можно сделать своего рода снимок биологической ткани сорта. И по мере необходимости восстанавливать его неограниченное количество раз.

Примерно то же самое происходит и с картофелем. Он тоже начинает болеть после 2-3 поколений. Затем надо закупать новый семенной материал и выращивать его заново. Наши фермерские хозяйства импортируют элитный семенной материал, который стоит 1 евро килограмм. Но мы решили, что пора в нашей стране производить его собственными силами. Тогда он станет и дешевле, и доступнее. В течение 3 лет мы отрабатывали методику и снабжали безвирусным картофелем агрохозяйство, которое сегодня получило статус элитного и теперь имеет право продавать семенную "суперэлиту".

В прошлом году НЦБ разработана и внедрена новая технология биоочистки нефтезагрязненных территорий с высокой степенью восстановления, которая по эффективности превосходит традиционные методы рекультивации. Я не говорю об экологическом ущербе, который наносят небиологические способы очистки. Подсчитано, что общие затраты на полную механическую очистку 1 т загрязненной нефтью земли составляют $50-200 за тонну. Затраты на альтернативный биотехнологический вариант составляют менее $5,5 за 1 т восстанавливаемой земли при общепринятых расценках.

Нашими учеными разработана относительно низкозатратная, экологически безопасная технология для устранения последствий нефтезагрязнений на основе микроорганизмов-нефтедеструкторов. Технология дает возможность постоянной обработки и использования ее в труднодоступных для выемки грунтов местах, не требует дополнительно специального сложного оборудования. Кроме того, микробиологическая технология позволяет учитывать климатическую и географическую специфику региона загрязнения и ускорить процесс восстановления загрязненных территорий.

- Сложно в нашей стране внедрять новые технологии в производство?

- Сложность в том, что у нас еще не стало экономически выгодным внедрять новые технологии. Например, предприятию проще и дешевле заплатить экологический штраф за пролитую нефть и засыпать место разлива несколькими тоннами грунта, чем приобрести препарат, который очистит место загрязнения и полностью рекультивирует землю.

В других отраслях экономики нет по сути конкуренции или она еще не настолько развита, чтобы подстегивать к выпуску самой качественной и самой безопасной продукции. С развитием конкуренции на наш рынок придут международные производители, которые не только не экономят на технологиях, но и содержат огромные научно-исследовательские лаборатории. И тогда отечественным компаниям придется либо закрыть нерентабельное производство, либо развиваться технологически. Надеюсь, казахстанские предприниматели пересмотрят свое отношение к новым технологиям.

- Государство тоже не помогает внедрению технологий?

- Невозможно же по каждой отдельной технологии обращаться к государству. Оно должно создавать условия для развития инновационного предпринимательства. Брать на себя ответственность за каждый шаг ученых и бизнесменов оно не должно. Но пока реальных механизмов стимулирования наукоемкого бизнеса у нас еще нет. Например, в Сингапуре при создании инновационного производства государство берет на себя половину расходов. Во многих странах инвесторы, вкладывающие деньги в такой бизнес, освобождаются от налогов на длительный срок. Нашим ученым надо учиться говорить с бизнесом на одном языке. Но и бизнесу пора понять, что современная экономика невозможна без новых технологий. И чиновникам надо начинать понимать суть технологий и их значение для конкурентоспособности экономики страны, а не относиться к науке как к затратной отрасли.

- Известно, что в науке серьезнейшая проблема - кадры. Как решается проблема их дефицита?

- Здесь надо рассматривать вопрос с точки зрения краткосрочной и долгосрочной перспективы. В первом случае мы привлекаем умы в Казахстан. Во втором - готовим свои кадры. Идею привлечения ученых из-за рубежа поддержал Президент. Необходимо привлекать в страну россиян и бывших советских граждан, работающих в Америке и Европе. И это оправданно. Бывшие сограждане с международной практикой, во-первых, дают хороший научный эффект, во-вторых, помогают менять подходы к работе здесь, в Казахстане, адаптируя их к международным.

- Какие отрасли в Казахстане наиболее перспективны с точки зрения внедрения биотехнологий?

- В первую очередь агропромышленный комплекс. Взять, к примеру, животноводство, где биотехнологии помогают создавать новые породы скота с улучшенными характеристиками, поддерживать здоровье животных, круглогодично обеспечивать дешевые корма. Прошлой зимой на юге страны из-за холодов были факты мора скота в результате нехватки кормов. Разве это нормально в начале XXI века?

Следующие направления - медицина и пищевая промышленность. Кисломолочные продукты, хлебобулочные изделия, алкогольные и безалкогольные напитки - это все биотехнологии. В медицине речь идет о новых лекарствах, вакцинах, биологически активных добавках, методах ранней диагностики и лечения. Одна из последних разработок - эритропоэтин, препарат для поддержания необходимого количества эритроцитов в крови. Это лекарство имеет огромный рынок сбыта. Недельная доза его зарубежного аналога стоит $700. Мы расширили спектр действия и эффективность с 20% до 60%. Примеров настолько успешных разработок даже в мировой практике мало.

Беседовала Ерке ТУЛЕГЕНОВА,

Астана