Депутат мажилиса Аманжан ЖАМАЛОВ считает, что "в новом законодательстве есть моменты, которые вызывают некоторые вопросы у бизнес-сообщества". И они могут быть обсуждены: "Это регулирование по внебиржевым товарам, излишняя жесткость в определении взаимосвязанности при контроле за трансфертным ценообразованием. Во всем мире закон о трансфертном ценообразовании работает в комплексе с Налоговым кодексом, законом о борьбе с легализацией и отмыванием незаконно полученных средств и т. д. Так как в Казахстане во время разработки этого законопроекта у нас, кроме Налогового кодекса, других законодательных актов фактически не существовало, то мы максимально старались эти "больные" места предусмотреть в законе о трансфертном ценообразовании". Вице-президент по финансам АО "Казцинк" Александр ХМЕЛЕВ призвал коллег по горно-металлургическому комплексу и государство на период нестабильности на рынках разработать "формулу определения среднерыночной цены на металлы, используемой при осуществлении контроля за трансфертным ценообразованием". По его словам, "механизм договоренности между государством в лице налоговых, таможенных органов и налогоплательщиком" заложен в новом законе. В качестве одной из возможных формул для определения рыночных цен на металлы г-н Хмелев предложил использовать котировки на Лондонской бирже металлов (LME) минус 1%: "Если брать формулу "цена LME минус 1%", вы понимаете, что даже при "диком" изменении цены на LME среднесложившаяся цена будет очень сильно отличаться... Те отклонения от среднерыночной цены, которые чисто математически могут возникать при осуществлении сделок, нивелируются".
Вместе с тем представитель "Казцинка" пояснил, что в Казахстане при рассмотрении уполномоченным органом сделок, связанных с трансфертным ценообразованием, "положительная разница между ценой продажи продукции и среднерыночной ценой не засчитывается, а на отрицательную же разницу начисляются дополнительные налоговые обязательства". В частности, дополнительные налоговые обязательства начисляются, если разница между рыночной ценой и ценой сделки превышает 10%, а в соответствии с новым законом - в случае, если цена сделки меньше диапазона цен на данную продукцию, устанавливаемого уполномоченным органом на основании рыночных цен. "Цену в текущей ситуации корректно установить невозможно", - считаетАлександр Хмелев. Он обратил внимание, что, используя формулу определения рыночной цены, заложенную в новом законодательстве, в условиях нестабильности на мировых рынках сырья "экспортер будет лицом наказуемым".
"То есть у нас складывается ситуация, когда чисто математически закон допускает наказание невиновного лица. Это не говорит о том, что плохой закон, это говорит о том, что в ряде ситуаций, которые, может быть, нет смысла предусматривать в самом законе, он чисто математически не работает", - сказал вице-президент "Казцинка". "Минимальная цена на цинк в октябре составляла $1061, максимальное отклонение, колебание цен в октябре составило более 35%. Даже при условии формирования средней цены за месяц мы получаем, грубо говоря, 17-18% отклонения от рыночной цены. То есть то, что превосходит все пределы - будь то 10%-ный барьер, будь то отсутствие барьера. Если мы говорим об общем снижении цен с начала 2008 года, то мы понимаем, что когда цена изменяется в 2-3 раза - это однозначно будет нарушение закона о трансфертном ценообразовании", - пояснил свою позицию Александр Хмелев.
Коллегу поддержал исполнительный директор АГМП Николай Радостовец, отметивший, что горно-металлургические компании беспокоит, "что нас до сих пор подозревают в работе в оффшоре". "Если бы мы посмотрели системы продаж, то многие компании уже давно вышли оттуда. Поэтому распространение действия этого законодательства на всех участников процесса, а не только связанные стороны, нас очень серьезно пугает. И это создает риски, особенно для инвестиций", - заявил г-н РАДОСТОВЕЦ.
По его словам, металлургов также "насторожило" то, что в условиях, когда нет определенности на рынке "и мы достаточно далеки от рынков сбыта", отклонение от трансфертной цены сохранено только за аграрным сектором: "В России сохраняется отклонение от трансфертной цены, возможные колебания до 20%, в Азербайджане 30%, у нас 10% сохранили только для аграрного сектора. По горнорудному сектору вообще никакого отклонения не допускается". Представитель ГМК считает, что ужесточение казахстанского законодательства в неблагоприятной мировой конъюнктуре поставило предприятия в положение неопределенности.
"Возникает вопрос: "Как двигаться? Продавать? Не продавать?" Часть предприятий оказываются на гране существенного сокращения объемов производства. Они бюджетируются на следующий год. Им нужно иметь хорошее представление о рисках, на что они могут рассчитывать по действиям налогового комитета, по вопросам доначисления. Если будут мягкие механизмы, будут и хозяйственные маневры, поиск партнеров", - призвал Николай Радостовец госорганы к более четким сигналам бизнесу.
Председатель Налогового комитета Даулет ЕРГОЖИН удивлялся намерению бизнеса пересмотреть только что принятый закон: "На самом деле потенциал этого закона большой. По вопросу того, что нужно где-то продавать какие-то товары по ценам ниже, чем установленная биржевая, есть соответствующая статья 10 п.9 подпункт 3, который позволяет делать определенные предположения для компаний, в случае, если они будут представлять полную, открытую информацию. Закон это позволяет, и вносить туда никаких изменений не нужно". В то же время глава Налогового комитета заверил бизнес в готовности к открытому диалогу и рассмотрению предложений по применению закона. По информации г-на Ергожина, налоговики уже получили замечания и предложения Ассоциации налогоплательщиков, аудиторских компаний и предприятий реального сектора экономики.
В части того, как будет вести себя налоговый комитет в условиях одновременно нового законодательства и мирового кризиса, Даулет Ергожин пообещал: "Будем вести себя по закону".
Кикбай КОСАЕВ,
Астана
