Нацбанк весьма активно осуществлял “вербальные интервенции” несколько последних дней, отстаивая точку зрения, что последние события на валютном рынке имели мало объективных оснований. Он, в частности, опубликовал свою презентацию по основным тенденциям рынка.

Гипотетическим фактором, способным повысить вероятность проведения девальвации, в документе называется возможность значительного и длительного падения мировых цен на нефть. Отмечается, что последняя является основным экспортным товаром Казахстана. Доля ее в общем объеме товарного экспорта составляет более 60%, а доля цветных и черных металлов - около 15%.

Вторым гипотетическим сценарием называется девальвация национальных валют в странах - основных торговых партнерах Казахстана. При этом в настоящий момент  они демонстрируют стабильность, колебания обменных курсов незначительны. В 2013 году волатильность курса российского рубля к доллару США составила 9,4%, евро и доллара к СДР (специальным правам заимствования - некоему денежному суррогату, эмитируемому МВФ) - 9,2% и 5,0% соответственно.

Что касается нефти, то здесь также нет видимых предпосылок девальвационного давления. Нацбанк ограничился констатацией: “несмотря на некоторую волатильность мировых цен на нефть в 2013 году, в настоящее время они сохраняются на высоком уровне, составляя более $100 за баррель”.

Регулятор признает, что в текущем году наблюдается некоторое снижение мировых цен на черные металлы. Тем не менее они все еще остаются на высоком уровне. (В предыдущие годы, при более умеренных ценах, курс тенге сохранялся на низком уровне.) При этом ситуация в отрасли и экономике с начала 2013 года в целом не ухудшалась. Черная металлургия объективно не является ведущей отраслью, ее доля в общем объеме производства остается невысокой и постепенно снижается. Так, доля черной металлургии в общем объеме промышленности составила в 2011 году 7,1%, в 2012-м - 5,6%, в первом полугодии 2013 года - 4,9%. (Сценарий с девальвацией под влиянием снижения цен и сбыта продукции отрасли - это, скорее, не про тенге, а про украинскую гривну, ослабление которой сдерживается интервенциями Центрального банка Украины и потенциал падения которой, по оценкам части аналитиков, очень велик.)

Касаясь внутренних факторов, Нацбанк отмечает, что конкурентоспособность предприятий сохраняется в результате низкой инфляции и снижения темпов роста заработной платы, являющихся основными факторами в формировании издержек производства. В 2001-2012 годах инфляция сохранялась на относительно низком уровне, не превышающем 8-9%. После кризиса, с 2009 года, инфляция демонстрирует понижательную тенденцию. За последние четыре года годовая инфляция в среднем составляет порядка 7%, по итогам июня 2013 года она составила 5,9%. Темпы роста зарплаты в номинальном и реальном выражении постепенно замедляются. За период с 2009 года по июнь 2013-го среднегодовой рост номинальной заработной платы составил 14,1%, реальной - 6,9%. (Нацбанк постоянно подчеркивает, что инфляция в Казахстане носит преимущественно немонетарный характер, денежные агрегаты растут умеренно, а тенге, потраченные на приобретение валюты на рынке, достаточно легко полностью стерилизуются с помощью выпускаемых нот. - Н. Д.).

Еще одна часть предельно доступной аргументации, предложенной в презентации, состоит в том, что в настоящее время для девальвации тенге нет никаких макроэкономических причин - ни внутренних, ни внешних. Фундаментальные факторы свидетельствуют о стабильном макроэкономическом развитии, конкурентоспособность отечественных экспортеров не ухудшается. Средние темпы роста реального ВВП за 2011-2012 годы составили более 6% ежегодно. Во всех ведущих отраслях экономики также зафиксирован устойчивый рост. Стабильно высокие мировые цены на нефть являются основным фактором поступательного роста активов Национального фонда, которые в июне составили $63,5 млрд.

Нацбанк также отмечает, что проведение девальвации не в интересах финансового сектора (любопытно, что в момент возникновение кризиса регулятор акцентировал внимание на том, что девальвация национальной валюты невозможна в интересах групп определенных экспортеров, пожелавших бы дать импульс для появления на рынке подобных настроений. - Н. Д.). Согласно приводимым оценкам, “проведение девальвации тенге в текущих условиях может негативно сказаться на развитии банковского сектора. Это может привести к снижению доли тенговых депозитов и бегству капитала в иностранные активы, как это было после девальвации 2009 года. Несмотря на невысокую долю кредитов в иностранной валюте, данная мера может способствовать ухудшению качества кредитного портфеля банков и снижению платеже-способности по кредитным обязательствам субъектов экономики”.

Вновь были приведены доводы против предположений о возможном влиянии ослабления российского рубля. По состоянию на начало июля 2013 года индекс реального эффективного обменного курса тенге вырос всего на 2,1% по сравнению с февралем 2009 года, что свидетельствует о сохранении конкурентоспособности отечественных товаропроизводителей после девальвации 2009 года. А по отношению к российскому рублю индекс снизился на 13,7%, что означает соответствующее улучшение конкурентных условий для казахстанских производителей.

Россия является основным торговым партнером Казахстана, поэтому нельзя игнорировать ситуацию в соседней стране. Однако исторически волатильность курса рубля существенно выше волатильности курса тенге. Текущие значения курса российской валюты не определяют необходимость девальвации тенге. Изменения его не выходят за пределы максимального и минимального значений за период.

Григорий Марченко в интервью информационному агентству “Новости-Казахстан” высказался и по поводу снижения объемов ЗВР Нацбанка. По его оценкам, “золотовалютных активов у нас более чем достаточно”. “У нас тут появляются всякие эксперты, которые пишут, что золотовалютные активы Национального банка сократились, что говорит о том, что он проводил массированные интервенции. Я еще раз хочу сказать, что в 2009-2012 годах у нас интервенции Нацбанка нетто равнялись нулю, а за первую половину 2013 года мы на рынке купили $300 млн. Но мы за этот период продали более двух с половиной миллиардов долларов в Национальный фонд. Я это много раз говорил, но почему-то люди не слышат или не хотят слышать. Часть денег в Нацфонд поступает в тенге. Он полностью инвестирован за границей. Прежде, чем эти деньги там инвестировать, нужно конвертировать, соответственно, тенге в доллары. Где эти деньги можно взять? Только в Национальном банке. Поэтому, правильно рассматривать не отдельно золотовалютные активы Нацбанка и активы Нацфонда, а их в сумме.

И понятно, что в течение всего этого периода в сумме золотовалютные активы страны... росли и продолжают расти. Второй фактор - это цены на золото. Они были выше $1800, потом падали вниз почти до $1100. Естественно, при том, что у нас есть политическое решение, и уже более полутора лет мы покупаем все золото, произведенное в Казахстане, золотой запас продолжает расти. Мы, как и положено любому центральному банку, делаем переоценку по рыночным ценам. Понятно, если цена золота в долларах падает, то его долларовый эквивалент в составе наших золотовалютных активов тоже снижается. Поэтому, если брать падение цены на золото, то это почти $3 млрд... плюс два с половиной, которые мы продали за 2012-2013 годы в Национальный фонд - вот и все снижение”, - пояснил г-н Марченко.

Он, однако, ничего не сказал по поводу того, каким был объем интервенций в июле. По оценкам некоторых аналитиков, продажи превысили миллиард долларов. Это произошло на спекулятивных настроениях, в отсутствие фундаментальных факторов для ослабления тенге и в период, когда прекратилось интенсивное ослабление российского рубля.

Николай ДРОЗД