Выступление на открытии форума было предоставлено канцлеру Германии Ангеле Меркель, что выглядело решением вполне символическим, учитывая, что именно от Германии ждут каких-то решений по спасению еврозоны. Одной из наиболее ярких фраз канцлера стало предположение о еще более “европейской Европе” для преодоления нынешних трудностей. В виду имелась необходимость существенно более тесной интеграции. Как и следовало ожидать, канцлер подчеркнула важность фискальной и бюджетной дисциплины, упомянув при этом, помимо Греции, Португалию, Испанию, Италию и Ирландию. В то же время ситуация не выглядит совсем беспросветной, и год назад она была, по оценкам г-жи Меркель, значительно хуже. В то же время антикризисную проблематику нельзя сводить только к ужесточению бюджетной дисциплины, необходимы структурные реформы, которые вели бы к появлению новых рабочих мест. Спикер считает, что крайне позитивным примером является реформа рынка труда в Швеции, движение в этом направлении также происходит в Германии и нескольких других странах и благодаря этому в последнее время создано 5 миллионов новых рабочих мест, что является впечатляющим достижением в условиях кризиса. Другим запомнившимся фрагментом выступления “канцлерин” стало упоминание о том, что стабильность, которая, очевидно, может быть достигнута с помощью кошелька Германии, вряд ли является достойной целью без амбициозности и стремления континента “быть на вершине мира” и того, чтобы именно Европа определяла экономическое будущее мира. По поводу того, изменится ли основная парадигма европейской антикризисной политики, каких-то определенных сигналов не прозвучало. Тем более не комментировались напрямую предложения увеличить европейский стабилизационный фонд до триллиона евро, расширить программу количественного смягчения или выпустить единые для еврозоны облигации. Г-жа Меркель с одной стороны отметила существующие сомнения по поводу того, достаточно ли уже имеющихся институтов и программ в виде Европейского центрального банка, Стабилизационного фонда и программы скупки греческих долгов для того, чтобы ситуация не ухудшилась. С другой - внутри той же Германии не так много голосов в пользу проявления общеевропейской солидарности и достаточно много тех, которые считают, что страна не должна жертвовать собственными интересами.

Очевидно, разногласия вокруг того, как должна выстраиваться европейская антикризисная логика, достаточно велики и они связаны не только с болезненностью бюджетных ужесточений для периферийных стран еврозоны (кстати, многим из них следует отдать должное, поскольку население проголосовало за политиков, говоривших о необходимости таких ужесточений и скорей оказывает поддержку их политике), но и с тем, что действия Европейского центрального банка были до определенного момента не похожи на действия ФРС и британского регулятора. Это связывается с тем, что немцы скептически относятся к вариациям количественного смягчения. Доминирующая роль именно Германии подчеркивается тем обстоятельством, что она остается единственной крупной европейской страной после того, как рейтинговые агентства на одну ступень понизили рейтинг Франции, сделав ее, по мнению части аналитиков, чуть менее равноправным партнером в определении основных антикризисных мер. Кстати, само понижение рейтингов сразу 7 стран, произошедшее в момент после удачных размещений итальянских и испанских евробондов после Нового года, вновь вызвало виток неприязни к трем крупнейшим рейтинговым агентствам, чьи головные офисы находятся на территории США, и предложения создать европейское рейтинговое агентство, которое не будет предпринимать такие действия не вовремя (в Италии вновь произошел обыск в представительстве одного из рейтинговых агентств).

Директор-распорядитель МВФ Кристин Лагард накануне своего участия в Давосе сделала программное заявление о желательности увеличения европейского Стабилизационного фонда до триллиона евро и большей активности на рынках Европейского центрального банка, наряду с мерами бюджетной экономии.

Николай ДРОЗД

(с использованием материалов СМИ)