С названными резонами ИПР не поспоришь - серьезное исследовательское обращение к данной теме в Казахстане не только остро необходимо; оно сильно, может быть, даже фатально запоздало. Вопросы вызывает его методология, выстроенная на столь популярном в ИПР “Методе Дельфи”, эффективность использования которого в сегодняшних казахстанских условиях, на наш взгляд, далеко не бесспорна, хотя, видимо, и “освящена” в глазах заказчиков работ ИПР авторитетом создателя метода, “РЭНД-корпорейшн”.

В фокусе внимания опрошенных экспертов за текущий период, вполне ожидаемо, оказались такие события, как, например, “письмо 138” на республиканском уровне (при этом представители ИПР с удивлением отметили, что ономастические проблемы прошли мимо внимания опрашиваемых экспертов), и перевод школы в Темиртау с русского языка обучения на казахский - на региональном.

- Ожидания межэтнических конфликтов имеют четкий тренд к повышению и к сентябрю достигают достаточно значимой цифры. Когда каждый пятый респондент ожидает конфликта, это - значимый показатель, - заметил, представляя проект, Рустам БУРНАШЕВ, директор ИПР по аналитике и консалтингу.

Эксперты фиксируют даже не предкризисную, а кризисную ситуацию. При этом оценки экспертов оказываются более жесткими, чем оценки населения, что г-н Бурнашев также склонен расценивать как важный характеризующий момент. В большинстве областей Казахстана в третьем квартале этого года фиксируется ухудшение ситуации. Кроме Алматы. Этот парадокс эксперт объяснил так:

- Во втором квартале в Алматы был крайне негативный прецедент, это попытка захвата земель в мае. Ну а в третьем квартале таких вещей не было.

То есть ситуация, строго говоря, не улучшилась, а не ухудшилась по сравнению с предыдущим периодом.

К удивлению аудитории, по мнению респондентов ИПР, среди наиболее проблемных в рассматриваемой теме регионов Казахстана оказалась практически моноэтничная Кызылординская область. Г-н Бурнашев объяснил это ситуацией вокруг Байконура. Кроме того, “специально акцентировать имеет смысл такие зоны”, как Карагандинская область (из-за упомянутой истории со школой в Темиртау); опять же Алматы; Мангистауская, Алматинская и Акмолинская области. Правда, в ряде этих регионов, по словам г-на Бурнашева, такие оценки респондентов, вероятно, объясняются тем, что “проблемность фиксируется за счет позиционирования ситуации в СМИ”.

- К сожалению, реакция чиновников на все происходящее была фрагментирована, не всегда профессиональна, ее можно интерпретировать как потерю инициативы. В частности, здесь можно сослаться снова на историю в Темиртау. Государственные структуры только реагируют на свершившиеся события, а не инициируют шаги, которые могли бы снизить напряженность… У нас однозначно идет активизация национально-патриотических сил, и, вероятно, они пользуются поддержкой каких-то или элитных, или контрэлитных кругов. Мы фиксируем в третьем квартале такую позицию оппозиции, как шантаж руководства страны, что выразилось в завершающей части письма 138, - заявил г-н Бурнашев.

Стоит отметить, что исследование вызвало немало критических замечаний и в содержательной, и в методологической его части. Так, известный философ и пропагандист программы “Путь в Европу” Валихан ТУЛЕШЕВ отметил, что бросается в глаза “непогруженность исследователей в существо казахской культуры, национальных традиций”. Также выступил он против негативистского подхода к понятию национал-патриотизм. Он, по словам философа, отражает “запрос на первую идентичность человека”. За ней, конечно, придет и вторая, более глубокая, когда “у нас появятся, уже наверняка появились свои Бетховены, Данте, Гете”.

Другой комментарий к исследованию нам дал по окончании дискуссии один из политологов в частном порядке. Он отметил: “Если столь близкая к власти структура, как ИПР, фиксирует и, более того, публично озвучивает столь неблагополучную ситуацию в сфере межэтнических отношений, значит, дело действительно зашло далеко”.

Ярослав РАЗУМОВ