По ситуации, связанной с забастовкой нефтяников в Западном Казахстане, адилетовцы выступили с совместным заявлением с профсоюзами. Возможно, такой подход соответствует позиционированию партии в казахстанском политическом спектре. Председатель “Адилета” Максут НАРИКБАЕВ заявил о том, что она намерена быть социал-демократической, и вскоре от них последует ряд предложений, “вплоть до конституционных изменений”. Г-н Нарикбаев, не слишком охотно отвечавший на вопрос о пертурбациях в “Ак жоле” (но предположив все же, что речь идет о политтехнологиях), полагает, что “мы будем слева от “Нур Отана”, а “Ак жол” справа от него”. (Правда, по замечанию первого заместителя председателя Толегена СЫДЫХОВА, “Нур Отан” хочет быть везде”.) Пока же социал-демократизм “Адилета” проявляется в основном в критике перегибов в различных сферах, причем осуществляемой в довольно мягком ключе.
В частности, относительно бастующих нефтяников позиция партии заключается преимущественно в призыве вмешательства со стороны правительства, которое должно поработать с собственником предприятия и склонить его к компромиссам, “заморозив” ситуацию, поскольку четырехмесячная забастовка - “признак ненормальности”. Г-н Нарикбаев считает неправильным, что с участниками конфликта не встретился ни один из членов правительства, за исключением министра труда, которая “негласно заняла позицию работодателя”. В то же время сами адилетовцы констатируют, что в казахстанском законодательстве нет норм, обязывающих работодателя заключать коллективные соглашения, учитывающие рекомендации правительства по применению отраслевых и территориальных коэффициентов в оплате труда. В общем, пока кажется маловероятным, что партия заработает за счет конфликта на западе Казахстана какие-либо существенные политические очки.
В свою очередь члены профсоюзов, комментировавшие ситуацию, полагают, что предпосылки ее возникновения заключаются в организационной слабости коллег и противоречиях среди них. Представляй местное профобъединение какую-то вертикальную структуру с головным подразделением в Астане, вероятно, конфликт был бы не допущен в результате консультаций с правительством. На взгляд генерального секретаря Конфедерации труда Мурата МАШКЕНОВА, противостояние во многом вспыхнуло из-за дискриминационных условий оплаты труда казахстанцев в сравнении с иностранными специалистами (хотя эти реалии рынка существуют во многих отраслях).
Говоря о новом законе о религиозной деятельности и религиозном экстремизме, адилетовцы вновь сосредоточились на критике перегибов, поскольку сама по себе идея борьбы с религиозным экстремизмом с помощью усиления контроля со стороны государства не вызывает у них больших сомнений. Г-н Нарикбаев, однако, против наложения запретов на религиозные обряды в общественных местах и госучреждениях. Он предрекает, что после принятия закона государство получит проблемы, связанные с его применением на практике, и уход части верующих из регулируемой сферы. Следует заметить, что лидер “Адилета” предпринял активные усилия, дабы доказать ненужность чрезмерных запретов, и выступил по этому поводу на парламентской рабочей группе.
Он также высказался по поводу скандального “письма 138”, посвященного языковым проблемам, хотя это и не было в числе основных тем пресс-конференции. Г-н Нарикбаев против исключения из Конституции норм о русском языке, в то же время считая правильным его обозначение как “языка межнационального общения, как это было в первоначальном варианте 1995 года, неправильно замененном на официальный язык”. При этом он считает оправданным беспокойство ряда общественных деятелей реализацией государственного статуса казахского языка. Выход ему видется в принятии специального закона “О государственном языке”. Соответствующий законопроект, разработанный “Адилетом”, принят в качестве отправной точки Министерством культуры. Среди его положений - требование знания казахского языка при занятии любых государственных должностей, прежде всего для представителей титульной нации (практика произведения денежных выплат за овладение родным языком была названа г-ном Нарикбаевым абсурдной). Что касается школ с русским языком обучения, то там не только должен серьезно преподаваться казахский язык - “на нем должно вестись примерно 30% предметов”. Тогда можно ожидать серьезных подвижек в знании казахского от выпускников школ. Председатель партии также считает чрезвычайно важным осуществление принципа трехъязычия, не соглашаясь с теми, кто полагает, что это каким-то образом негативно отражается на значении госязыка.
Николай ДРОЗД
