Таким образом, инфляция с начала года составила 5,9%, а инфляция август к августу - 9%, на 1% выше коридора в 6-8% инфляции по итогам года в прогнозах Нацбанка. В июле этот уровень был 8,5%, а в августе прошлого года - 6,5%. Неизвестно, подвигнет ли рост инфляции Нацбанк к пересмотру прогнозов либо к повышению ставки рефинансирования, остающейся в настоящий момент существенно ниже инфляции - на уровне в 7,5%. Ранее председатель Нацбанка Григорий Марченко говорил о том, что это будет зависеть от инфляции в июле и августе, по итогам которых часто фиксируется очень низкий уровень инфляции в силу сезонных факторов. Инфляция в первые два месяца года была существенно выше прогнозов Нацбанка, а в последующем во втором квартале несколько ниже, что оставляло надежды, что инфляция окажется в рамках прогноза. По итогам прошлого года инфляция составила 7,8%, ниже той же верхней границы в 8%, но значительная часть ее роста пришлась на осень пошлого года, когда после летнего отсутствия роста цен в сентябре она составила 0,6%, в октябре - 0,9%, в ноябре 0,8%, а в декабре - 0,7%. Последние комментарии г-на Марченко на тему инфляции были сделаны российскому изданию “Маркер”. В частности, отвечая на вопрос о том, почему Нацбанку удается успешней бороться с укреплением тенге, чем Центробанку с укреплением рубля, он сказал, что “это не столько более успешная работа, сколько разница стратегий борьбы с инфляцией. Я все время говорю: нет доказательств того, что правы мы, но точно так же нет пока и доказательств того, что прав ЦБ России. Они правы, исходя из рекомендаций учебников - что когда курс укрепляется, снижаются цены на импорт и происходит общее снижение инфляции. Но пока инфляция в России за 12 месяцев выше, чем у нас, на один процентный пункт - у нас 8,4%, в России - 9,4%. Поэтому посмотрим: может быть, через пару лет выяснится, что ваш ЦБ был прав и реально произойдет снижение инфляции в России. Тогда мы пойдем тем же путем. Задним умом все сильны, а сейчас, в условиях сильной неопределенности, сказать, кто прав, сложно”.

Г-н Марченко по-прежнему считает, что доля монетарной инфляции в Казахстане крайне невелика, “мы стерилизуем 100% наших интервенций путем выпуска нот. Из-за избыточной ликвидности на рынке мы можем размещать ноты дешево. При том, что инфляция в стране более 8%, трехмесячные ноты мы размещаем за 1%, а шестимесячные - за 1,5%. При таком уровне ставок мы можем себе позволить стерилизовать 100% своих интервенций. На самом деле мы четко видим, что монетарный фактор играет очень небольшую роль в инфляции. Основные проблемы - структурные. Если бы у нас шел свободный поток овощей и фруктов из Таджикистана и Узбекистана, где они в три раза дешевле, то и инфляции такой не было. Но проблемы возникают на каждом шагу: границы, транспорт, ценообразование на рынках. Если бы у нас был свободный доступ и конкуренция, то среднегодовая инфляция, как мы подсчитали, была бы не 7,3, а 5,8%. А при учете не только плодоовощных позиций инфляция не выходила бы за 3-4%”. Одной из главных проблем глава Нацбанка считает отсутствие полноценной конкурентной среды.