Причем решение о переносе размещения в Казахстане было принято прежде, чем возникла острая ситуация на мировых финансовых рынках, так как, вероятно, оно не выглядело достаточно подготовленным как с идеологической, так и с организационной точек зрения. Министр экономического развития Кайрат Келимбетов, комментируя подробности плана предстоящего размещения для Панорамы (пожалуйста, предыдущий номер), отметил, что авторы казахстанской программы “помнят опыт российских IPO, когда немного не угадали с циклом на сырьевые товары”. В этом смысле выбор в качестве эмитентов, которые могут быть выведены на фондовый рынок в первую очередь, “КазТрансОйла”, “КЕГОКа” и, возможно, “Эйр Астаны”, выглядит гораздо более интересным шагом, чем обсуждавшееся изначально новое размещение акций РД КМГ или IPO “КазМунайГаза”, результаты инвестиций в акции которых для “народных” участников могли бы слишком сильно зависеть от уровня цен на нефть, а процесс покупки сопровождался бы раздумьями о том, какие будут цены через несколько месяцев. Особенно опасным такое “народное IPO” могло бы быть на пике нефтяных цен, когда ожидания роста стоимости бумаг могли бы смениться серьезным разочарованием в целом в возможностях фондового рынка и скорее затормозить его развитие вновь на неопределенное время. В противовес этому политическое решение о выводе акций “КазТрансОйла” выглядит достаточно смелым, поскольку накануне принятия программы считалось, что компания, безусловно, останется “священной коровой”, не подлежащей “народному IPO”. Между тем возможность инвестировать в бумаги компании, которая, возможно, в наибольшей степени олицетворяет перспективы казахстанской экономики, для населения страны и пенсионных фондов, несомненно, выглядит стремлением построить более справедливую систему распределения экономических выгод. Любопытно, что на одном из обсуждений, предшествовавших формулированию программы “народного IPO”, в Клубе Института политических решений (пожалуйста, Панорама №20, 2011 г.), когда говорилось о том, что надо правильно ориентировать население и предупреждать, что “не стоит тратить на покупки акций последние деньги”, оппозиционный эксперт Петр Своик сказал, под общий смех, что “на КазТранс­Ойл” я потратил бы и последние деньги”, поскольку такая инвестиция не может быть плохой в долгосрочном плане.

Очевидно, в принятии решений о составе “эшелонов” национальных компаний есть определенная логика, и это не какие-то спонтанные идеи, обусловленные стремлением “вытащить за волосы” фондовый рынок. (Напомним, во втором “эшелоне”, как предполагается, будут присутствовать “КазТрансГаз”, “КазМорТрансФлот и “Самрук-Энерго”. Затем последуют КТЖ и “КазТемирТранс”, а вопрос о “Казмунайгазе” и “Казатомпроме” будет решаться после 2015 года, когда, по словам г-на Келимбетова, наступит большая ясность с развитием Кашаганского проекта, а в атомной отрасли пройдет “постфукусимский шок”). Одним из возникающих вопросов является то, в какой степени сами компании будут заинтересованы в народных IPO и будут готовы нести больший груз, связанный с раскрытием информации о себе. Может ли появление миноритарных акционеров и институциональных инвесторов в лице пенсионных фондов помочь большей эффективности госкомпаний, остается большим вопросом, так как пока НПФ, как и другие институциональные инвесторы, проявляют какую-либо активность лишь в случаях, когда речь идет о дефолтах по обязательствам, а не в случаях с участием в собраниях акционеров благополучных компаний, где их с трудом можно представить в качестве “возмутителей спокойствия”. По всей видимости, при проведении “народного IPO” не стоит задача снизить долговую нагрузку на нацкомпании, которая во многих случаях достаточно велика, за счет привлечения акционерного капитала: все же масштаб предполагаемых инвестиций несопоставим с потребностью в деньгах. Ясно, однако, что “народное IPO” будет иметь в этом плане смысл, если за ним последуют более крупные размещения на внутренних и международных рынках. (Интересно, что ранее г-н Келимбетов, будучи еще в должности председателя правления “Самрук-Казыны”, высказывал точку зрения, что для “КазМунайГаза” такое размещение необходимо именно для того, чтобы сбалансировать достаточно высокую долговую нагрузку, которая лежит на компании. Тем не менее, “народное IPO” КМГ и возможное более масштабное последующее IPO не значатся в озвученных планах). Наличие планов более масштабных последующих IPO, в каких-то случаях на внешних рынках, может стать достаточно серьезным дополнительным стимулом для участников “народного IPO” из-за более понятной перспективы развития компаний и роста стоимости акций.

Идея определенных ограничений продажи акции в одни руки, очевидно, не вызывает сомнений и у международных консультантов, готовивших программу, а вот будет ли осуществляться какое-либо мотивирование для удержания акций на достаточно длительный срок населением, остается пока открытым вопросом. На вторичном рынке установление каких-либо ограничений невозможно. В планах правительства нет также упоминания о возможности продажи ценных бумаг с дисконтом для населения либо предоставления каких-либо гарантий от снижения курса акций, возможность чего также дебатировалась экспертами.

Николай ДРОЗД