Очевидно, вся эта история повлияла на уровень доверия к системе жилстройсбережений. В связи с начавшимся судебным процессом и оглашением результатов прокурорской проверки бывший заместитель председателя правления банка Маулен Утегулов, один из этих двоих “отказников”, изложил свою точку зрения Панораме. Г-н УТЕГУЛОВ отметил, что когда судья спросил, открытым или закрытым должен быть процесс, то его адвокат, а также еще один ответчик, директор алматинского областного филиала, сказали, что процесс должен быть открытым. В пользу закрытости процесса высказался только представитель банка. До определенной степени это может быть связано с тем, что обвинение выглядит “притянутым за уши”. Спикер, по его словам, ждал судебного процесса, поскольку рассчитывает восстановить свою репутацию “через гласность и открытость судебного процесса”. Если бы он поступил как все и отдал свою квартиру, то “косвенно признал бы несуществующую вину, что негативно отразилось бы на моей репутации”. В то же время г-н Утегулов отметил, что “не комментирует мотивы 7 из 9 топ-менеджеров, согласившихся на возврат квартир, это был их самостоятельный выбор, хотя на всех оказывалось определенное морально-психологическое давление”. Сам же он решил идти через судебный процесс, в том числе потому, что считает, “что только таким образом может быть подтверждена законность приобретения квартиры”. Большая часть комментариев экс-менеджера была связана с попыткой обосновать ошибочность казавшегося бесспорным тезиса о том, что топ-менеджеры банка приватизировали жилье, предназначенное для людей из социально уязвимых слоев населения.
По его словам, алматинский ЖК “Айгерим”, построенный в рамках программы “Доступное жилье-2020” по направлению “Жилье для всех категорий населения”, не имеет никакого отношения к жилью для льготников. Квартиры в ЖК “Айгерим” приобретались участниками пулов покупателей на платной основе посредством жилищных займов Жилстройсбербанка. Стоимость квадратного метра такого жилья для Алматы составляла Т142,5 тыс. Какие-либо ограничения для участников пула отсутствовали, единственным условием было участие в системе жилстройсбережений. Никто из бывших топ-менеджеров не использовал для приобретения жилья бюджетного кредита, получая кредиты по рыночным программам на стандартных условиях.
Неверным, по мнению нашего собеседника, является также утверждение о том, что банкиры воспользовались первым вводимым в строй объектом для участников системы жилстройсбережений, и о льготных процентных ставках за счет бюджетного кредита. Информация находилась в открытом доступе. Наибольшим спросом пользовались одно- и двухкомнатные квартиры. На квартиры большей площади спрос был меньше, поскольку необходимо было иметь более высокий доход для последующего подтверждения платежеспособности.
Формирование пулов к тому же происходило в 2011 г. в ситуации, когда свежи были впечатления от последствий многочисленных скандалов, связанных с долевым строительством. В результате программа ассоциировалась у потенциальных участников пулов с проектами долевого строительства, которые неизвестно когда могут быть завершены, что серьезно ограничивало спрос. В результате предложение квартир по отдельным пулам заметно превышало спрос среди участников системы жилстройсбережений, что привело в некоторых случаях к необходимости объявления дополнительного набора заявок. При этом банк не осуществлял каких-либо ограничений для потенциальных участников пулов, и стать покупателем жилья в таких пулах можно было даже с нулевыми баллами, только что став участником системы жилстройсбережений с минимальной суммой.
Г-н Утегулов также уточнил, что в ходе проверки прокуратуры не было найдено “скандальное” письмо экс-председателя правления, которому был посвящен депутатский запрос партии “Ак жол”. Во всех областных филиалах банка были проверены системы электронного документооборота и журналы входящей и исходящей корреспонденции, но так и не был найден оригинал письма. А по ксерокопии невозможно произвести экспертизу подлинности подписи г-жи Наурызбаевой. По утверждению заместителя председателя правления, “проверкой подтверждено, что подобный документ из головного офиса банка не исходил и является подложным”.
Г-н Утегулов привел в доказательство некоторые параметры своего собственного приобретения. Зампредседателя правления, по его словам, принял участие в пуле на 4-комнатные квартиры, на которые из-за высокой стоимости было подано всего 5 заявок. Он сам подал заявку на участие в пул за один день до истечения двухмесячного срока приема заявлений. При стоимости приобретенной квартиры более Т21,5 млн, ежемесячный платеж для нового вкладчика составил бы Т448 тыс. по предварительному жилищному займу с самым коротким сроком накопления. Для получения такого займа нужно было подтвердить свой чистый ежемесячный семейный доход на уровне Т690 тыс. Высокий порог платежеспособности и явился основной причиной низкого спроса на данный пул. Учитывая, что свои накопления он осуществлял с 2007 года и к моменту выкупа квартир в 2013 г. уже перешел на жилищные займы, по которым процентная ставка ниже, тем не менее фактические ежемесячные выплаты составили примерно Т320 тыс., что не позволяет говорить о том, “что я перешел дорогу кому-либо из вкладчиков с невысоким уровенем доходов”.
Из 21 квартиры, приобретенных сотрудниками банка, только 9 были приобретены топ-менеджерами и их родственниками, которые по закону являются лицами, аффилированными с банком. Спикер также отметил, что первоначально банк пытался своим постановлением правления ввести ограничение на участие своих сотрудников в покупке квартир в рамках программы. Но это привело к жалобам сотрудников в АФН, которое порекомендовало отменить такое ограничение как противоречащее законодательству. Возможно, можно было ввести добровольное ограничение, как это сделало новое руководство Жилстройсбербанка. Но и такое добровольно-принудительное самоограничение не должно “противоречить конституционному праву на улучшение жилищных условий и создавать дискриминацию по должностному принципу”.
Все сделки по выдаче займов топ-менеджерам и их родственникам на приобретение квартир в ЖК “Айгерим” были предварительно одобрены советом директоров банка. Именно процедуры советов директоров должны быть направлены на избежание злоупотреблений и нарушений должностной этики.
По его словам, в ходе проверки прокуратуры было констатировано отсутствие нарушений при формировании пулов и приобретении квартир, а также фактов спекуляций с квартирами. При выявлении малейших нарушений, по оценкам спикера, “учитывая сложившуюся ситуацию, сразу было бы возбуждено соответствующее уголовное дело”.
Говоря о своих прогнозах на исход судебного процесса, наш собеседник отметил, что не видит каких-либо серьезных проблем для себя при любом исходе. В случае если иск районной прокуратуры будет отклонен, то он просто сохранит статус-кво. В обратном случае все будет приведено в первоначальное состояние, но у него появляется возможность регрессного иска к Жилстройсбербанку, который является первым ответчиком по иску. В суде, кстати, прокуратурой оспариваются не факт приобретения квартиры и получения займа, а якобы формальные нарушения при оформлении дополнительных соглашений к договорам о жилищных строительных сбережениях, где нельзя говорить о вине банкиров как должностных лиц.
Гораздо большие сомнения с точки зрения права вызывает схема возврата квартир, на которую согласились 7 из 9 бывших топ-менеджеров и родственников. В этом случае речь может идти о нецелевом использовании бюджетных средств, израсходованных на обратный выкуп, поскольку выкупленные квартиры в последующем планируется распределить среди очередников, которые по закону имеют право получить их на безвозмездной основе. Логичнее было бы сформировать новый пул покупателей среди вкладчиков Жилстройсбербанка или даже предложить их тем участникам прежних пулов, которым не достались квартиры и набравшим максимальное количество баллов. При этом деньги за строительство жилья вернулись бы в бюджет.
Спикер все же признает, что сложившаяся ситуация нанесла ущерб системе жилстройсбережений в целом. Поскольку любая негативная информация о банке может привести к оттоку депозитов и неисполнению бизнес-планов. Очевидно, что банку был нанесен серьезный репутационный ущерб. (Согласно статистике Нацбанка, оттока вкладов из Жилстройсбербанка не произошло, на 1 декабря прошлого года сумма депозитов в банке составляла Т184,4 млрд, а 1 июля она была Т164,4 млрд.)
***
К сожалению, нам не удалось получить комментарии Жилстройсбербанка, хотя, казалось бы, оппонент, допустивший очевидные этические нарушения, должен представлять собой очень удобную мишень. Новое руководство банка по итогам скандала, очевидно оправданно, ввело ограничение на участие в программе “Доступное жилье-2020” для себя. Речь идет о добровольном ограничении, которое не смог ввести бывший топ-менеджмент. Как отмечалось в сообщении пресс-службы, на этот шаг банкиры пошли, так как считают, что их возможное участие в программе или содействие этому может плохо отразиться на репутации банка. Самоограничения касаются членов совета директоров, членов правления, управляющих директоров, главного бухгалтера, руководителя службы внутреннего аудита, комплаенс-контролера, директоров и главных бухгалтеров филиалов банка. Под запретом находится только программа “Доступное жилье-2020”, на использование других продуктов системы жилстройсбережений все руководители имеют право.
Может быть, аргументация бывшего топ-менеджера и не заслуживала бы такого внимания, если бы оппонирующая сторона нашла какие-то существенные нарушения законодательства, а не пыталась оспорить сделки по сугубо формальным поводам, которые никогда бы не возникли, не существуй политической необходимости добиться обратного выкупа жилья.
Возможно, ахиллесовой пятой тех пунктов программы “Доступное жилье”, которые были направлены на то, чтобы повысить привлекательность жилстройсбережений в Алматы, было включение в него комплекса “Айгерим”. Разница в стоимости, по которой квартиры реализовывались вкладчикам банка, и потенциальной рыночной стоимостью выглядит слишком очевидной, несмотря на опасения, существовавшие с коллапсом долевого строительства в период кризиса. Наверное, все же 4-комнатные квартиры на алматинском проспекте аль-Фараби - это то, что лежит вне сферы “Доступного жилья”, и непонятно, почему для строительства таких комплексов должны использоваться средства других налогоплательщиков. Реализация жилья по рыночным ценам, возможно, позволила бы построить два или три таких жилищных комплекса в менее престижных районах, которые бы позволили решить проблемы большого количества людей, и не вызвала бы столь предметного интереса топ-менеджеров.
Панорама готова предоставить возможность для комментариев всем заинтересованным сторонам.
Николай ДРОЗД
