Несмотря на то, что законодательные изменения, необходимые для начала осуществления программы, будут внесены в парламент и, вероятно, приняты только осенью, состоявшаяся презентация программы фактически является ее стартом, поскольку потенциальные участники вполне начать готовить свое участие, взвешивать возможности и проходить все необходимые предварительные процедуры. Собственно планирующиеся изменения состоят лишь в принятии на законодательном уровне иммунитета для компаний - участников программы от исков меньшинства кредиторов. Для попадания в программу необходимо заручиться поддержкой не менее 85% держателей долга. Министр финансов, отвечая в конце обсуждения на вопросы, не согласился с тем, что подготовка программы идет слишком долго и основные ее положения были сформулированы несколько месяцев назад и кто-то может не дожить до начала программы, поскольку очень важно, чтобы программа была по-настоящему качественной. Кроме того, речь идет о действительно системообразующих предприятиях, а не тех, “кто дышит на ладан”. Большая часть усилий разработчиков ушла, очевидно, на создание объективных критериев, позволяющих отобрать потенциальных участников. При этом, несмотря на созданные методологии, решение по каждой компании будет приниматься индивидуально. Это связано опять-таки с тем, что программа не должна носить массового характера, если бы это была массовая программа, то правильным, по оценкам г-на ЖАМИШЕВА, было бы применение заявительного подхода, достаточно крупные и системообразующие участники, вероятно, в состоянии преодолеть несколько фильтров, к тому же основанных на объективных критериях, и дойти до Совета по конкурентоспособности во главе с Премьер-Министром, где будет приниматься решение по каждому реципиенту. Потенциальными участниками программы являются компании с уровнем долгов от $30 млн и выше, а главным инструментом, обсуждение которого заняло большую часть времени, субсидирование ставок по кредитам или купонного вознаграждения по облигациям. Г-н Жамишев подчеркнул, что ключевым критерием при принятии решения станет соразмерность вложений всех трех сторон: государства, кредитов и собственников компаний. Если бы этот принцип не осуществлялся достаточно жестко, то количество желающих получить субсидирование ставок, вероятно, было бы неограниченным. Соразмерность не означает буквального совпадения всех сумм, но именно сопоставимость подвижек с каждой из сторон. Причем соразмерность является именно той частью программы, которую в каждом случае будет оценивать и за которую будет отвечать Минфин, стоящий на страже госрасходов, и уже критикуемый объединениями предпринимателей за излишнюю жесткость.

В ходе круглого стола эти будущие противоречия проявились в обсуждении предельного размера ставки заимствований, до которого она может быть снижена после субсидирования государством. Нижняя граница установлена разработчиками на уровне 7%, при том, что максимальный размер субсидирования также составляет 7%. По словам главы Astana Group Нурлана СМАГУЛОВА (он специально предостерег от выводов, что участие в обсуждении этой темы каким-то образом связано с экономической ситуацией в той или иной компании и был поддержан в этом модератором дискуссии), эту точку зрения поддерживали и представители объединения “Атамекен”, установление нижней границы дестимулирует банки от значительно большего снижения ставок, поскольку будет иметься в виду, что после всех субсидий ставка все равно не будет меньше 7%. Г-н Жамишев, однако, считает, что это не так, так как требование соразмерности заставит банки существенно снижать ставки в обмен на доступ к программам рефинансирования для своих заемщиков. Если существенного снижения ставок не будет, то не будет и субсидий со стороны государства. Кроме того, ключевым словом программы является “конкурентоспособность” и не имеет смысла поддерживать компании, которые не в состоянии платить меньше 7% годовых, поскольку “ключевым словом в программе является конкурентоспособность, а не поддержка”. Одной из возможных форм поддержки является также предоставление гарантированных объемов госзаказа на все время действия программы, но министр финансов не думает, что эта норма может применяться широко, поскольку перечень отраслей, в котором основным потребителем является государство или национальные компании, все же ограничен. У государства будет оставаться достаточно существенное влияние на ход проектов и после принятия решения о субсидировании, поскольку проекты будут мониториться Минфином, который может, если решит, что либо собственники, либо кредиторы предприятий не выполняют своих обязательств, кредиты не погашаются, либо если показатели, заложенные в бизнес-планах, не реализуются, потребовать возврата всех государственных средств и обанкротить допускающих нарушения участников программы. (Это вызывает какие-то аналогии с ситуацией приватизации в обмен на инвестиционные обязательства, что создавало не лучшую инвестиционную среду, при том, что вряд ли кто-то может уверенно утверждать, что институционально государство более готово к роли объективного арбитра, чем в период приватизации в обмен на инвестиционные обязательства и, может быть, все-таки государству следовало бы уйти от мониторинга производственных показателей.)

Зато, если проекты будут реализовываться благополучно и все параметры будут выдержаны, по истечении пятилетнего периода государство не будет претендовать на средства, затраченные на субсидирование процентных ставок. При определении размеров субсидий Минфин намеревается сопоставлять их с потенциальными выгодами и, в частности, налогами, которые могут быть получены в случае нормальной работы предприятий. Будут учитываться также социальные коэффициенты, связанные с сохранением, либо с созданием новых рабочих мест. Так или иначе, в качестве фильтров при осуществлении программы будут задействованы местные органы власти, а также другие министерства. В частности, на следующей неделе совместным приказом трех министерств - Минфина, Министерства экономразвития и Министерства индустрии и торговли, будут приняты критерии отнесения предприятий к системообразующим. Они будут состоять в том числе в наличии определенной доли производства в регионах, где работают компании в один год из последних лет. (Руководитель компании Vita Петр ПОТАПОВ, который надеется, что, несмотря на процесс банкротства головного холдинга, в программе смогут принять участие его производственные “дочки”, считает, что при определении системности следует учитывать и 2007 год, когда все предприятия “без оглядки на кризис” работали более или менее нормально. Представитель Министерства экономического развития, разрабатывающего эти критерии, считает, что это замечание может быть учтено в конечном итоге.) Что касается отраслевых ограничений, то они состоят в недопуске к программе компаний из добывающих отраслей, а также производителей табака и алкоголя.

Ожидания участников программы относительно ее содержания, вероятно, расходятся достаточно сильно, если представители “Атамекена” интересовались, нельзя ли давать предприятиям доступ к рефинансированию и без согласия большинства держателей долга, так как кто-то из них может возражать из “личных мотивов”, это предложение не было никак прокомментировано. Что касается другого полюса, то представитель БРК отмечал, что банк не реструктуризирует часть своих безнадежных кредитов 5-й категории из-за неверия, что они могут быть реализованы с существующим менеджментом и собственниками, многие из этих проектов экономически могли бы быть состоятельны, будь у них нормальный менеджмент. (Как известно, ради очистки своего портфеля банк готов входить в каких-то случаях в капитал проблемных заемщиков.) Министр финансов считает, что видеть в этом какой-то основной аспект программы “слишком узко” и, например, продажа собственниками своего участия в компаниях и приход новых собственников сам по себе не является сопоставимым вкладом по сравнению со снижением ставки со стороны государства и кредиторов без соответствующих инвестиций. Собственники могут решать проблему “сопоставимого вклада”, теоретически, если речь идет о холдингах, то какие-то активы могут продаваться, а полученные средства вкладываться в активы, по которым происходит субсидирование ставки. При этом сопоставимость участия трех сторон не обязательно означает, что вклад каждой из них будет равен арифметически, и речь идет именно о сопоставимости участия.

В целом не вызывает сомнения, что проблема очень остра, и без каких-то усилий государства ее решение может затянуться на крайне долгий период. Разработчики постарались свести к минимуму субъективизм принимаемых решений и создали, насколько это возможно, при “штучном размере” числа участников, объективные механизмы. Очень многое зависит от того, насколько транспарентным будет ее осуществление и насколько будут обосновываться включение той или иной компании в программу или непрохождение фильтров на том или ином этапе.

Николай ДРОЗД