В свою очередь г-н Солодченко говорит о том, что новое руководство вынуждено выдвигать как можно более резкие обвинения против оппонентов, чтобы объяснить ухудшение ситуации в банке, происходящее уже после получения контроля государства. Экс-председатель также считает, что крайне важны результаты аудита по итогам года, осуществляемого "Эрнст энд Янг", и если аудитор, осуществлявший аудит в предыдущих временных периодах и не заявлявший о каких-то нарушениях, не найдет их вновь, обвинения можно будет считать беспочвенными. Он также сказал о том, что, по его мнению, в итоге проверки можно было бы не сомневаться, если бы решение принималось руководством алматинского офиса (очевидно, экс-председатель намекает на возможность оказания какого-либо давления), но оно должно будет утверждаться представителями головных офисов, которые должны будут тщательно взвешивать репутационные риски. (Упования г-на Солодченко на аудитора, возможно, имели бы большую ценность, если бы он пообещал принять в качестве объективного отрицательное заключение о действиях банка в последнем квартале прошлого года. Таких обещаний, однако, нет, и если такое заключение будет получено и санкционировано "неалматинскими" офисами, вероятно, все будет вновь объяснено политикой.)

"Эрнст энд Янг Казахстан" в ответ на просьбу Панорамы прокомментировать ситуацию ответил, что не вправе делать ни прямых, ни косвенных комментариев. Недавно председатель правления БТА Анвар Сайденов говорил о большой вероятности дополнительного формирования провизий по итогам заключения аудиторов и связывал это в том числе с кражей документов по части зарубежного портфеля БТА.

Главным вопросом, который возникает на протяжении всей эпопеи, связанной с БТА, является то, почему все же прежнее руководство, если признать, шло на вывод активов и очевидный ущерб банку, если де факто банк принадлежал г-ну Аблязову. Очевидно, часть принимаемых решений состоялась в период до октября 2008 года - времени обозначения перспективы близкого появления в банке государства как крупного акционера. Все это как-то связано с тем, почему после 2005 года структура акционеров банка никогда не была прозрачной, и с тем, казались ли достаточными правовые гарантии обеспечения собственности. Неопределенность в вопросах собственности делает неработающими механизмы, делающие частный бизнес эффективным и даже регуляторный контроль второстепенным. Г-н Дунаев связывает все произошедшее с "элементарной жадностью" и неэффективностью г-на Аблязова как бизнесмена, "если только это не делалось специально", в результате структура внешних вложений банка оказалась недиверсифицированной и сосредоточенной в основном в сфере недвижимости. Такое кредитование не могло не вызывать возражений риск-менеджмента. Г-н Сайденов отметил однажды, что "они писали отрицательные заключения". Корпоративное управление, выстроенное в банке, однако, не предусматривало эффективных сдержек и противовесов, и решения принимались достаточно авторитарно. Г-н Аблязов, очевидно, недооценивал опасность и масштабы возможного кризиса, ставя на рост цены недвижимости. При этом, например, отвечая в преддверии кризиса на вопрос, насколько велика опасность, связанная с перегревом экономики, банкир говорил о том, что никакого перегрева нет и "эти разговоры только портят молодых экономистов".

Николай ДРОЗД