Президент KASE Азамат ДЖОЛДАСБЕКОВ считает, что в сложившейся сложной ситуации необходимыми для финансовой системы "тремя источниками" являются "доверие, доверие и доверие", а "тремя составными частями" этого доверия могут быть лишь "профессионализм, высочайшее качество оказываемых услуг и мораль финансистов". При этом профессионализма можно добиться, либо повысив уровень своих специалистов, либо "купив" иностранцев, качество можно внедрить - пусть с кровью, а хуже всего ситуация, по мнению г-на Джолдасбекова, обстоит как раз с моралью, поскольку на рынке слишком много людей, исповедующих принцип "прибыль любой ценой" и не ценящих свое имя и репутацию. С этим во многом связаны проблемы, возникшие во многих секторах фондового рынка, например, в том, что связано с ситуацией в сегменте "репо" (где в настоящий момент происходит ужесточение, связанное с дефолтами). При этом глава биржи, судя по всему, считает не очень перспективными попытки воспитать 40- и 30-летних участников рынка, и считает, что возможно, для достижения третьей "составной части" необходимо применение силы со стороны регуляторов. Возможно, для достижения высокого уровня доверия необходимо резкое сокращение числа участников рынка, которых, быть может, должно остаться не более трети. (Эта точка зрения, однако, является дискуссионной и, по словам самого    г-на Джолдасбекова, становится предметом споров в АФН. Довольно интересно сопоставить эту точку зрения с действиями Нацбанка по поводу небанковских обменных пунктов, что выглядит реализацией похожей логики.) Что касается дисбалансов на глобальном уровне, по оценкам, приведенным президентом KASE, глобальный столбец, связанный со всеми видами обязательств, выше столбца, в который бы сложили все в значительной степени обесценившиеся активы, на $11 трлн. Человечество, исходя из предыдущего опыта, имеет лишь один явный выход из сложившейся ситуации, и он связан с массовыми банкротствами. Это, однако, пока по-прежнему невозможно, и в то же время кредиторы не намерены пока ни на йоту отказываться от своих прав требования и каких-то гармоничных решений, предусматривающих дележ убытков между кредиторами и заемщиками, пока не находится. Дисбалансы невозможно разрешить на национальном уровне, очевидно, что существенные потери должна понести американская экономика как страна, где возник кризис. Но в то же время как раз резкая девальвация доллара выглядит неосуществимой и из-за того, что в нем находятся резервы стран-экспортеров на американский рынок. Таким образом, США становятся своеобразной жертвой своего глобализма.

Если г-н Джолдасбеков посчитал нужным закончить свое выступление на пессимистической ноте, то председатель Совета Ассоциации финансистов Серик Аханов пребывал в основном в оптимистических глубинах. Г-н АХАНОВ считает ошибочной связь кризиса с размером внешних заимствований банков. На финансовый сектор приходилось примерно 2,5% из 10%-го роста ВВП последних лет. Банки выполняют свои обязательства и, кроме того, ситуацию легко сопоставить с теми развивающимися рынками, где нет масштабных внешних долгов банков, но крупнейшие финансовые институты принадлежат иностранцам, она нигде не лучше, а во многих случаях и хуже, чем в Казахстане. Кроме того, банки, по словам главы Ассоциации финансистов, в нынешних тяжелейших условиях осуществляют важную социальную функцию, работая индивидуально с заемщиками и не допуская массовых банкротств. Г-н Аханов также заметил, что будущие историки, вероятно, оценят удивительную терпимость со стороны казахстанских банков (возможно, они сами предпочли бы большее понимание со стороны современников, и, в частности, регуляторов). Кроме того, г-н Аханов считает неприемлемыми для казахстанского финансового рынка любые концепции, основанные на "социал-дарвинизме" и избавлении от слабых. Одной из возникших у него ассоциаций стала Спарта и слабые или некрасивые дети, сбрасываемые с обрыва. После столь столь афористичных определений г-н Джолдасбеков посчитал необходимым сказать, что ему не присущ социал-дарвинизм, и в подтверждение этого предложил принять закон о персональном банкротстве, ограничивающий возможности банков по взысканию долгов с заемщиков, после принятия судом решения, подтверждающим для человека статус банкрота. Сейчас пока в Казахстане действует норма о бессрочности требований обязательств перед банками. Президент KASE cчитает неправильным, чтобы человек всю жизнь работал на банки в ущерб, например, нормальному питанию для его детей или, тем более, чтобы долги переходили на его детей или внуков.

Заместитель руководителя парижского офиса S&P, один из ведущих аналитиков по российской и казахстанской банковской системам Екатерина Трофимова, также, похоже, постаралась добиться в своем выступлении определенного психотерапевтического эффекта. По ее оценкам, ей до сих с некоторым напряжением дается применение термина "кризис" к нынешней ситуации, поскольку это несопоставимо с опытом, пережитым в странах СНГ в 90-х, когда, по воспоминаниям аналитика, в некоторых ситуациях ей и многим ее друзьям просто нечего было есть. Г-жа Трофимова также показала кольцо, которое было куплено в 1998 году, на что были потрачены сбережения нескольких поколений семьи и что было единственно возможной покупкой в тот момент, чтобы сохранить деньги. С тех пор она носит это кольцо. По ее мнению, также неправомерны прямые аналогии с Великой депрессией или кризисами, переживаемыми европейскими экономиками перед Второй мировой войной, поскольку размер существующих "стабилизационных подушек" несопоставимо выше, чем был тогда. Кроме того, пока кризис практически не несет фатальных последствий и, говоря о Казахстане, можно отметить, что количество банкротств гораздо ниже, чем это прогнозировалось многими аналитиками. S&P недавно, правда, снизило рейтинги нескольким банкам, но это всего первое понижение с момента начала кризиса и рейтинги остаются на достаточно высоком уровне. Кроме того, г-жа ТРОФИМОВА отметила повышение уровня резервирования и уровня признания проблем в портфелях, отметив, что, по ее оценкам, сформированные резервы позволяют покрыть возможное ухудшение качества портфеля. Кроме того, высокий уровень провизий, возможно, облегчит в будущем для тех банков, которые их сформировали, возобновление развития после достижения дна.

Еще одним (правда, довольно сомнительным) успокоительным аргументом, прозвучавшим в ходе конгресса, стала оценка лондонских исследователей, которые считают, что совпадение всех факторов, приведших к нынешнему кризису, возможно раз в триллионы триллионов лет и жить именно в момент такого совпадения - это неповторимый опыт.

Николай ДРОЗД