На недостаток оптимизма, быть может, влияет то, что очень похожие меры, принимаемые на развитых рынках, пока не дали того эффекта, который был бы по-настоящему позитивен. Результатом, однако, можно считать и, например, отсутствие банкротств на британском финансовом рынке, и сохранение определенного уровня доверия к финансовой системе, после исчезновения которого происходит коллапс экономики. Похожие меры, связанные с вхождением государства в капитал Коммерцбанка, и так же в размере 25%, обсуждаются в Германии. Российский банкир, а в прошлом министр экономики Герман Греф говорит о 3-4-летнем периоде преобладающего государственного влияния на банковские системы, которое будет происходить в целом в мире. Собственно российский опыт, когда деньги от первоначальных в крупнейшие и изначально государственные банки в недостаточной степени попадали в экономику и на кредитование мелких банков, зато усиливался отток денег из страны, вероятно, является одним из главных факторов, усиливающих жесткость контроля и в Казахстане. Сходство ситуации состоит в том, что начало вливаний в России совпало с периодом неопределенности с курсом национальной валюты, которая затем вылилась в постепенную и планомерную, но довольно масштабную девальвацию, значительно снижающую решимость кредиторов. Даже не сами банки, а заемщики, получив рублевый кредит, в тех условиях имели возможность получить и вполне комфортную доходность при простой конвертации в доллары. С другой стороны, кредитование в долларах компаний, работающих на внутренний рынок и имеющих продажи в рублях, связано в условиях курсовой нестабильности с дополнительными рисками для банков. Объявленное окончание периода девальвации, в свою очередь, по некоторым оценкам привело пока не к росту кредитной активности, но, по крайней мере, к возвращению части инвесторов с валютного на фондовый рынок. Ревизоры "плана Полсона" из администрации нового Президента США говорят о том, что первый антикризисный транш оказался недостаточно эффективным и общество до конца не понимает, куда ушли эти средства. В качестве альтернативы предлагается создание новой государственной структуры, соответствующей создаваемому казахстанскому фонду стрессовых активов, которая могла бы скупить у банков значительную часть плохих кредитов вместо вхождения в капитал банков. Даже в странах с несопоставимо более длинной историей капитализма, чем Казахстан, государство испытывает прессинг по поводу сращивания с крупнейшими банками и корпорациями.

Естественно, это давление будет усиливаться и в Казахстане, и первым рефлексом по этому поводу становится ужесточение контроля над целевым использованием бюджетных средств, сопровождаемое жесткой риторикой, до известной степени противоречащее другой важнейшей задаче, связанной с повышением доверия к финансовым институтам и появлением какой-либо активности на рынке недвижимости. Известно, что не все крупнейшие банки участвовали в прошлогодних программах кредитования малого и среднего бизнеса, и не только из-за фиксированных слишком низких ставок кредитования, но и из-за довольно значительного количества ограничений в программах, осуществляемых фондом "Даму". Частично эти ограничения, связанные с рефинансированием или с кредитованием пополнения оборотных средств и ограниченного перечня отраслей, для кредитования были сняты. Тем не менее, по информации Панорамы, между банками - участниками программы и фондом "Даму" существовали серьезные разногласия по поводу "целевого" и нецелевого использования средств. По оценкам одного из банков, "нецелевым" было признано, например, кредитование крестьянских хозяйств, причем суммы некоторых из этих кредитов были меньше Т300 тыс., а также кредитование маленького промышленного предприятия с численностью в 33 человека и величиной активов, соответствующей МСБ. Поэтому разумность ограничений, их понятность и транспарентность являются крайне важной частью обеспечения эффективности вложений денег и контроля за их использованием. Понятно, что государство должно избежать утечки этих денег за рубеж, выдачи крупных кредитов любимым клиентам банков и должно обеспечить доступность ставок. С другой стороны, слишком большая детализация и диктат могут приводить к тому, что банкам, несущим все риски и отвечающим за возврат средств государству, будет трудно выполнять свою традиционную роль кредитора. В каких-то ситуациях, если есть уверенность в необходимости финансирования каких-то проектов, быть может, более правильным подходом было бы все же рассмотрение возможностей кредитования государством напрямую. Очевидно, следующим этапом в плане, касающимся стабилизации, станет вхождение в капитал еще двух банков из 4 - БТА и Альянса, которое также может быть ускорено и состояться ранее середины февраля, который определен как крайний срок. Уже состоявшиеся вливания показывают также, что первоначальные оценки самими банками сумм инвестиций "СамрукКазыны", которые сильно отличались от банка к банку (от $300 млн для ККБ до $2,3 млрд для БТА), причем имелась в виду прямая капитализация, оказались неточными.

Очевидно, правительство определило для себя какие-то общие антикризисные контуры, но оставило возможности для импровизаций и маневра, и пока невозможно однозначно говорить о том, что $10 млрд из Нацфонда и средства, которые планируется привлечь у пенсионных фондов, будут потрачены именно так, как это предполагается сегодня.

Николай ДРОЗД