Хотя об СНГ давно говорилось как об отжившей свой век структуре, тем не менее ряд важных функций она выполняла. Если Содружество будет ликвидировано, придется, как минимум, выстраивать на двусторонних уровнях с бывшими членами объединения отношения и улаживать вопросы, которые все эти годы решались в формате СНГ (включая, например, такой важный, как безвизовые поездки граждан большинства стран-участниц). Будут неизбежны длительные и многочисленные переговоры, уступки и компромиссы. Но это будет, так сказать, общим фоном, а не специфическим последствием событий на Кавказе для Казахстана.
Что же касается республики, то, на наш взгляд, сегодня можно назвать два наиболее значимых для нее итога войны в Южной Осетии. Первый - это еще более сомнительная вероятность запуска в сколько-нибудь обозримом будущем Кашаганского проекта. И дело здесь вовсе не в проблемах с нефтепроводом Баку - Тбилиси - Джейхан, ясно обозначившихся в последнее время. В предыдущем номере Панорамы упоминалось, что боевые действия в таком географически небольшом регионе, как Кавказ, даже не выходящие непосредственно на побережье Каспийского моря, создают очень плохой фон для инвестирования в большой и сложный проект. Тем более что интересы американских и британских компаний, задействованных в проекте, никак не защищены здесь с военной точки зрения. В отличие от российского "Лукойла", разрабатывающего месторождения в российской части шельфа. Вероятно, Казахстану стоит с еще большей осторожностью подходить к тем стратегическим планам, которые у нас традиционно связывались с надеждами на "большую нефть Каспия". Последствие от войны в целом негативное для нашей страны, но, с другой стороны, отрезвление в отношении этих "морских надежд" было давно необходимо.
Другое последствие сегодня не очевидно, но потенциально может оказаться очень важным, даже более, чем дискредитация Кашаганского проекта. В ходе войны в Южной Осетии создан прецедент участия российской армии в боевых действиях на территории других стран СНГ (подчеркнем - пока еще существующего). Был, правда, небольшой подобный опыт в свое время в Приднестровье, но там больше речь шла о демонстрации готовности применить силу. На первый взгляд кавказский прецедент для любой из стран СНГ потенциально опасен, а следовательно, негативен. Но если рассматривать его в контексте региональной ситуации в Средней Азии, то можно прийти и к противоположным оценкам.
В Казахстане традиционно мало обращается внимания на процессы, происходящие у наших южных соседей по СНГ. А они не могут радовать. Сложная социальная ситуация, отсутствие легитимных и реальных способов передачи верховной власти (да и самого желания этого у ее носителей), неэффективные экономические модели, базирующиеся на экспорте сырья и рабочей силы, изношенность инфраструктуры - все это характерно почти для всех этих республик. И все это на фоне огромного демографического потенциала. Почва для возможной дестабилизации более чем подходящая. Тем более что было уже немало прецедентов: гражданская война в Таджикистане, Баткенские события, Андижан... До сих пор все это удавалось так или иначе сдерживать, в основном силовыми методами. Но бесконечно подобное длиться не может, тем более что и силовой ресурс власти в условиях ухудшающейся экономической ситуации не бесконечен. Еще один важный момент: если экономический кризис перекинется на Россию, с неизбежным снижением объемов в таких отраслях, как строительство, сократится и эта важная ниша для сотен тысяч среднеазиатских "гастарбайтеров", что приведет к еще более тяжелой социально-экономической ситуации там.
Стоит вспомнить и более широкий региональный фон. В Пакистане ушел президент Мушарраф, который по крайней мере мог поддерживать в стране тот уровень стабильности, который, видимо, и является для нее единственно возможным. В Афганистане последние потери французских войск вновь показали неспособность западных сил кардинально изменить там ситуацию в лучшую сторону; максимум, что им удается, это поддерживать нынешнюю патовую ситуацию, но и это не может длиться бесконечно.
Условий для возможной серьезной дестабилизации в постсоветской Центральной Азии очень много. Есть ли у Казахстана уверенность, что, начнись она, страна сможет гарантированно защитить себя от "экспорта нестабильности"? Достаточно ли у нас экономических и силовых ресурсов для этого? Наверное, да, в случае локального краткосрочного конфликта. А если, не дай бог, реализуется масштабный конфликт по типу гражданской войны в Таджикистане? "Отгородиться" от него будет невозможно в силу состояния границ, ланд-шафта, демографического дисбаланса по сравнению с соседями в южных приграничных областях Казахстана. Вспомним и то, что важные для страны инфраструктурные объекты, в первую очередь газопроводы, "завязаны" на соседей.
В этом случае Казахстану придется прибегать к военно-политической помощи России (альтернатива - только Китай), которая тоже заинтересована в поддержании стабильности в Средней Азии хотя бы на нынешнем ее уровне. И военные действия в Южной Осетии, создавшие такой прецедент, показывают, что, в принципе, российское участие в ликвидации конфликтов за пределами территории РФ возможно. Конечно, параллели между войной в Осетии и возможным конфликтом в Средней Азии не зеркальны, но, повторимся, создан прецедент.
Ярослав РАЗУМОВ
