В качестве примера "устаревания" законодательства он привел норму, согласно которой "в рамках исполнительного производства сведения, составляющие банковскую, налоговую, коммерческую тайну, могут быть получены судебным исполнителем только с санкции прокурора". Между тем, считает глава КСА, "судоисполнитель проводит действия на основании вступившего в законную силу судебного акта, который и должен являться единственным легитимным подтверждением правомочности его действий". Прокурорское санкционирование, считает он, "служит мерой ограничения доступа к информации, составляющей... тайну, что фактически неоправданно ставит исполнение решения суда в зависимость от административного акта прокурора (санкции)". Другим "недостатком" и "препятствием" является, по мнению г-на Абдраимова, наличие в банковском законодательстве ст.50 Закона "О банках", согласно которой информация, составляющая банковскую тайну, предоставляется органам исполнительного производства только в отношении юрлиц и физлиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юрлица. Получить доступ к банковской тайне физлица органы исполнительного производства не могут. И это серьезно расстраивает судоисполнителей. 

Не устраивает их и то, как законодательство наказывает граждан за неисполнение судебного акта. "Когда функции дознания по отдельным категориям преступлений против правосудия находились в структуре органов исполнительного производства, привлечение к ответственности было действенным рычагом воздействия на должников, благодаря которому своевременно исполнялись судебные решения, а должники при этом находились под угрозой возбуждения уголовного дела... Должник, сознательно уклоняющийся от исполнения судебного акта, должен чувствовать силу государства, он должен знать, что, не исполнив решение суда, не сможет свободно "жить и передвигаться" на территории района, области, страны. Нужно добиться того, чтобы каждый должник знал, что исполнение судебного решения неотвратимо, а неисполнение влечет строгую административную и уголовную ответственность", - призвал Бахытжан Абдраимов.

Не обошлось и без сетований на слабое материально-техническое обеспечение судебных исполнителей, прежде всего отсутствие "специального автотранспорта". "К примеру, выявив и арестовав имущество, судебный исполнитель ввиду отсутствия спецтранспорта не может изъять его и оставляет на месте, что создает возможность растраты", - считает глава КСА. Он обратился к собравшимся (среди которых были представители исполнительной власти) с предложением выделить бюджетные средства для "автоматизации системы учета исполнительных документов". Что "исключило бы возможность утери документов, облегчило контроль и упростило процедуру составления статистической отчетности".

Казахстанские судоисполнители, судя по докладу их руководителя, завидуют федеральной службе судебных приставов России, которая "представляет собой сильное военизированное формирование со своими службами розыска должников, дознания". "Кроме того, они претендуют на полномочия по проведению оперативно-розыскных мероприятий. Российский судебный пристав полностью экипирован, имеет на вооружении спецсредства, огнестрельное оружие, вплоть до тяжелой спецтехники", - сообщил глава КСА, не уточнив, правда, "претендуют" ли отечественные судебные приставы на оперативную работу.

По информации КСА, в настоящее время штатная численность судебных исполнителей составляет 1788 единиц (с зарплатой Т20-24 тыс.), которые работают при 2423 судьях местных судов. У каждого судебного исполнителя, как правило, в среднем находится 400-500 исполнительных документов. "При нынешнем положении представляется, что судебных исполнителей должно быть даже больше, чем судей", - считает г-н Абдраимов. И добавляет, что судоисполнители должны иметь социальные гарантии наравне с сотрудниками правоохранительных органов, т.к. "осуществляют принудительный арест имущества, принудительное его изъятие, выселение должников, осмотр помещения должников без их согласия и другие меры принудительного характера".

Проблематичными назвал глава КСА взаимоотношения его службы также и с госорганами. Причем сразу в двух направлениях: с получением ответов на свои запросы и с неисполнением судебных решений госучреждениями. По информации г-на Абдраимова, по состоянию на 1 апреля т.г. остаток их задолженности составляет Т2,76 млрд. "Госбюджетом средства на погашение обязательств госорганов выделяются только при условии обжалования судебных актов во всех судебных инстанциях, вплоть до надзорной. Тогда как для взыскания задолженности с физических и юридических лиц такого обжалования не требуется", - заметил председатель КСА.

Перспективы развития исполнительного производства Бахытжан Абдраимов видит в введении альтернативных способов исполнения, в том числе института частных судоисполнителей. "Дела, затрагивающие интересы государства, должны оставаться за государственными судебными исполнителями, а остальные могут быть переданы к частным исполнителям, при этом гражданину необходимо дать время добровольного исполнения решения суда, и только после того прибегать к принудительному взысканию", - резюмировал глава КСА.

Кикбай КОСАЕВ,

Астана