Думается, из всех подобных мероприятий по данной проблеме нынешнее было одним из самых предсказуемых. Сообществу государств, выступающих в диалоге с Ираном, необходимо было продемонстрировать единство своей позиции о недопустимости разработки ядерного оружия, Ирану же - вновь заявить о своей трактовке вопроса, что его ядерная программа носит исключительно мирный характер. Некую специфику алматинскому раунду переговоров по этой уже изрядно заезженной теме придавал международный политический фон последних дней: испытание ядерного оружия Северной Кореей и жесткая риторика после этого. Поскольку на Пхеньян у мирового сообщества нет вообще никаких рычагов воздействия, а как-то озвучить озабоченность распространением ядерного оружия в мире было необходимо хотя бы с целью “сохранения политического лица”, весьма кстати пришлась встреча в Алматы. С этой, по сути, политическо-ритуальной позиции, переговоры оказались полезными. С практической, то есть стоящей на таких мотивациях, как - для Ирана - дезавуировать претензии сообщества в свой адрес по поводу ядерной программы, а для последнего добиться отказа Тегерана от исследований в данной сфере, результативность оказалась по сути нулевая. Как, впрочем, и всех остальных таких мероприятий.

В то же время нельзя не отметить, что политически позиция Тегерана выглядит более сильной, нежели чем у его оппонентов. В этом плане невозможно пройти мимо заявления, сделанного секретарем Высшего совета национальной безопасности Ирана Сайидом Джалили. Он, в частности, заметил, что западные страны “должны понять, что оказываемое давление не принесло им желаемого результата и привело к тому, что наш народ политически больше сплотился и обеспечил еще больше экономических достижений”. Действительно, жесткие экономические санкции против Тегерана, заметно осложнив финансово-экономическую ситуацию в стране, по крайней мере на нынешний момент, не привели к каким-то необратимым для нее последствиям. Возможно, результат санкций смотрелся бы убедительнее, если бы параллельно не разворачивался экономический кризис в самих государствах - инициаторах.

Г-н Джалили также отметил, что “другая сторона” сделала Ирану предложение, включающее некоторые из пунктов, выдвигавшихся в Москве (то есть из контекста этого заявления можно сделать вывод, что принципиально новым это предложение не стало). “Некоторые из пунктов были более реалистичны по сравнению с тем, что они говорили в прошлом, в некоторых пунктах это сблизило точки зрения Ирана и 5+1”,- заявил секретарь Высшего совета национальной безопасности на брифинге 27 февраля. При этом он не преминул подчеркнуть, что шаги, которые хочет предпринять “шестерка”, должны быть сбалансированными. Не говорит ли это замечание о существовании расхождений в среде иранских визави по переговорам?

Комментарии Верховного представителя Европейского союза Кэтрин Эштон после переговоров в Алматы были также, можно сказать, традиционны: “Е3+3 представил переработанное предложение, которое мы считаем сбалансированным и служащим справедливой базой для конструктивных переговоров. Данное предложение учитывает международную обеспокоенность относительно исключительно мирной природы ядерной программы Ирана, но также и реагирует на идеи Ирана”. В заявлении г-жи Эштон сказано, что главным результатом встречи стало “то, что мы договорились провести заседание между техническими экспертами в Стамбуле в марте. Это важно, поскольку это - возможность для иранцев детально изучить со своими техническими специалистами выдвинутое нами предложение. Мы также договорились снова встретиться на политическом уровне в Алматы в начале апреля. Мы представили то, что мы называем предложением по укреплению доверия. Это возможность для Ирана предпринять ряд первоначальных шагов, которые повысили бы доверие международного сообщества к всецело мирной природе их ядерной программы, мы также сделаем нечто в обмен на это”.

Совместное заявление г-жи Эштон и г-на Джалили по итогам переговоров оказалось весьма кратким: в нем отмечено, что была достигнута договоренность о том, что “технические эксперты встретятся в Стамбуле 18 марта и вместе с политическими директорами Е3+3 встретятся вновь в Алматы 5 и 6 апреля”.

Таким образом, можно говорить о том, что алматинские переговоры стали очередным моментом в большой международной “саге” о ядерной программе Ирана. Нимало не определив ее эпилог.