Единственный тезис, который можно противопоставить вступлению в Таможенный союз, считает эксперт, это “наша собственная недоразвитость”. Что касается вступления в ВТО, то это не альтернатива ТС, как думают многие, а “еще одна проблема того же класса”. Вопрос лишь в том, чьим товарам - российским или китайским - будет более вольготно на казахстанском рынке.

Что же до попыток мобилизовать внутренний экономический потенциал Казахстана, то это, в первую очередь, Программа ФИИР, которая “выстроена на классической идеологии чучхе, то есть с опорой на собственные силы”. Но если от общих слов о ФИИР перейти к списку конкретных дел, то “он не впечатляет”. Инновационных проектов, то есть ориентированных на выпуск продукции мирового класса, в программе нет, есть только “с десяток индустриальных”. И даже если вся ПФИИР будет реализована, как на то надеется правительство, конкурентоспособной казахстанская экономика не станет.

- Правительство на полном серьезе выдает за ФИИР то, что на самом деле добавляет к нашему “развитию” отверточные филиалы транснациональных производств, а экспертное сообщество разбирает по косточкам недостатки Таможенного союза, искренне веря в наличие некоей альтернативы, - констатировал г-н Своик.

Таможенный союз, по его мнению, это “некий шанс” объединения примерно одинаковых государств в потенциал “под минимум того, чтобы попытаться выстраивать действительно современную инновационную экономику”. Но это - не более, чем шанс, и вопрос его реализации открыт.

Тезис, которым г-н Своик завершил свой доклад: “Развиваться надо с сознанием того, кто мы есть на самом деле, без иллюзий”.

Известный социолог Гульмира ИЛЕУОВА выступила с докладом на тему восприятия процессов интеграции казахстанским обществом. Согласно ее данным, на июнь 2010 года 71% опрошенных казахстанцев поддерживали идею ТС, в разрезе представителей малого и среднего бизнеса положительный ответ дало такое же количество респондентов. Хотя при этом, как ни странно, полезность ТС именно для субъектов МСБ оценивалась более сдержанно.

- В уходящем году тема вхождения Казахстана в Таможенный союз обсуждалась довольно активно. Если сделать контент-анализ информационного поля, то можно отметить два обстоятельства. Сложилось впечатление, что мнение общественности было представлено более широко и эмоционально, а мнение государственных органов - слабее и недостаточно убедительно. Аргументы же, которые выдвигались сторонниками и противниками ТС, были очень разноплановы. Можно говорить, что они были на разных языках и в прямом, и в переносном смысле. Многие критики указывали на то, что столь важное решение было принято без широкого обсуждения. Но в основном мы слышали разговоры, что “восстанавливается империя, что мы идем назад в СССР”. Государство же заняло оборонительную позицию, оно не освещает те плюсы, которые должно принести Казахстану членство в ТС, оставляя место для различных спекуляций и фобий, в том числе наиболее крупной - антироссийской, - отметила г-жа Илеуова.

Она сделала еще ряд интересных заявлений. Например, в 2005 году социсследования показывали, что наряду с политическим руководством в Казахстане главным лоббистом интеграции на постсоветском пространстве выступал местный бизнес. В тот момент он казался (видимо, в большей степени самому себе) настолько окрепшим, что “ему уже тесно было в рамках собственного государства”, “у него была насущная необходимость выхода на новые рынки именно в рамках постсоветского пространства”.

- Тогда говорили даже о “субимперских настроениях” в нашей бизнес-элите. Но на данный момент казахстанский бизнес ослаб и в качестве субъекта в интеграционных процессах не выступает, а на его месте ничего нового не появилось, - заметила г-жа Илеуова.

Ряд участников круглого стола, известных своим резко критическим отношением к ТС, расценили данные о поддержке населения идеи союза как “сомнительные”. Если ТС столь эффективен, то почему Кыргызстан не просится в него? - привел один из них контраргумент, впрочем, достаточно сомнительный даже в спорном контексте восприятия ТС.

Дискуссия о Таможенном союзе больше замыкается на технических аспектах, обсуждении того, какая из стран больше выиграла от него или проиграла. Споры вокруг интеграции на постсоветском пространстве “очень сильно политизированы”. С этих оценок начал свой доклад известный экономист Канат БЕРЕНТАЕВ.

- Гражданская позиция противников интеграции вызывает уважение, но, с моей точки зрения, является ошибочной. По существу, национальное движение, оппонирующее Таможенному союзу, копирует действия самого правительства - и те, и другие, акцентируют внимание на отдельных, пусть и важных, проблемах, решая их с позиции текущей ситуации. Главным же является решение методологических проблем региональной интеграции, чтобы с этой позиции выстроить ее практическое воплощение, - заявил экономист.

Г-н Берентаев озвучил тезисы, уже высказывавшиеся им раньше, главный из которых - в нынешней ситуации “изменилось само понятие национального государства”; в последние десятилетия в мире появились “новые центры власти”, в частности, транснациональные корпорации, способные определять политику стран. Эти и ряд других факторов объективно ограничивают суверенитет.

- Роль государства резко изменилась. В любом случае мы значительную долю экономического суверенитета уже потеряли. Регионализация не является противопоставлением интеграции, она становится естественным процессом для сохранения независимости. Если сейчас отказаться от формирования Единого экономического пространства, то, оставшись один на один с мирохозяйственной системой, Казахстан может через несколько лет уйти в разряд несостоявшихся либо периферийных государств. Особенно после того, как закончится нефть. Единственным реальным выходом для сохранения суверенитета является интеграция на постсоветском пространстве, - считает г-н Берентаев.

Но для успешности этого нужна четкая стратегия работ по организации сотрудничества, в которой техническим вопросам должны предшествовать ответы на методологические задачи интеграции. Заявления же о том, что уже в 2011 году ЕЭП начнет работать, а к 2015 году будет завершено его формирование, ведут к возможности повторения ситуации с ТС, когда “он формально заработал, а согласование ряда процедур продолжается до сего дня, и не все вопросы решены”.

Г-н Берентаев также отметил, что в немалой степени неприятие со стороны части общества идей ТС и ЕЭП вызвано закрытостью переговоров по этим структурам. Как, впрочем, и по ВТО.

На вопрос - можно ли говорить, что Казахстан переходит к политико-экономической модели, которую можно охарактеризовать как протекционистскую, г-н Берентаев заметил: “У нас модель случайного поиска решений”.

Основным его оппонентом и всех сторонников интеграции выступил руководитель Фонда Болатхана Тайжана Мухтар ТАЙЖАН. Он, в частности, призвал журналистов шире предоставлять оппонентам ТС возможность для открытой дискуссии. И заметил - как таковых таможенных союзов в мире очень мало; ТС Казахстана, России и Беларуси это “максимум третий, может быть, и второй”.

- Чтобы в него вступить, мы подняли тарифы на целый ряд наименований товаров. Сейчас единый таможенный тариф на 92% - это ставки российского Таможенного кодекса. Примерив на себя пальто не по размеру, мы нарушили логику внешнеторговой политики. У нас нет производства целого ряда товаров, а мы этот рынок охраняем. Это практически 11 тыс. товаров. Для кого? Для российского производителя, который может ставить цены намного выше наших, - отметил г-н Тайжан.

Он также обратил внимание на отсутствие открытого обсуждения этой темы. Обращает на нее внимание только “официальная пропаганда”. Кстати, эксперт расценил данные, которые были представлены г-жой Илеуовой как объективные, поскольку “они отражают результаты этой пропаганды”. Зато г-н Тайжан активно полемизировал с мнением, озвученным г-ном Берентаевым, о ментальной близости общественности Казахстана и России.

- Уверены ли вы в этом? Есть исследования Института политических решений, которые говорят, что у казахоязычной молодежи - неприятие интеграционных процессов. Мы действительно знаем, что ожидать. Что мы получили в Советском Союзе? Потерю половины населения в 1930-х годах, шесть полигонов, однобокую добывающую структуру экономики, ее дотационность. Мы были, прямо говоря, колонией России. И всегда будем неравноправны с ней, так как равноправия не может быть между неравновесными партнерами. И у США, и у Китая так же. Уже в этом году с помощью административных барьеров не пускают на российский рынок нашу алкогольную продукцию, мясо. Нашли ящур в одной области, а мясо не пускают из 11. И так оно и будет. Что нас ждет в ЕЭП? Ограничение независимости уже внутриэкономической политики. Идет постепенная передача функций, ограничение суверенитета. Никто не против сотрудничества, партнерства. Но говорить об интеграции с соседней огромной страной, это значит раствориться в ней, - считает г-н Тайжан.

Если же пытаться найти нечто общее в аргументации обеих сторон, то главный вывод может быть следующим. Несмотря на почти год со времени начала работы ТС и многочисленные дискуссии по этому поводу, аргументы как сторонников, так и противников союза не изменились и не обновились. Пока они те же, что звучали и в первой половине 2010 года. Возможно, это дает поводы для характеристики ТС как структуры, чей потенциал и влияние на экономику стран-членов до сих пор явно не определился.

Из наиболее ярких с публицистической точки зрения замечаний на круглом столе можно назвать слова известного общественного деятеля Сейдахмета КУТТЫКАДАМА: “Колоссальный комплимент современному Казахстану называть его “развивающейся страной” - надо говорить о деградирующей стране”.

Ярослав РАЗУМОВ