Комментируя возможное влияние ограничений, г-н МАРЧЕНКО высказал мнение, что они вряд ли скажутся на банковском секторе уже в этом году, и запланированные банками программы заимствований и роста будут реализованы. Если бы такие ограничения были приняты раньше или в более жесткой форме, заимствования сокращались бы уже в этом году. Теперь же период, спустя который меры АФН начнут оказывать непосредственное влияние, оценивается от 10 до 14 месяцев. При этом для некоторых банков заимствования могут стать дороже, а другие могут потерять к ним доступ вообще. Г-н Марченко, волею судеб возглавляющий банк, почти не зависящий от внешнего фондирования, не считает, что оно является таким дешевым, как это общепризнанно. В сообщениях о заимствованиях обычно указываются лишь величина годовых выплат и доходность. Если же прибавить к ним расходы на финансовых консультантов и юристов, то эффективная ставка привлечения для многих банков, по оценкам банкира, составит до 11,5%, что является совсем не дешевыми деньгами. Дальнейшее подорожание фондирования и вовсе может поставить эти банки в трудную ситуацию, поскольку ни одна из крупных компаний уже не занимает дороже, чем под 13% годовых.

По мнению директора казначейства Халык банка Аскара СМАГУЛОВА, меры АФН, связанные с требованием для желающих активно заимствовать наращивать собственный капитал, изменяли ситуацию в позитивном направлении еще пару недель назад, до кризиса на фондовых рынках, но вряд ли абсолютно безупречны в нынешней ситуации на рынке акций.

От коррекции на рынке акций, в отличие от облигационного рынка, зависим и Халык банк. Г-н Марченко, правда, вспомнил по этому поводу историю о том, что когда российский кризис затронул Казахстан и инвесторы стали избавляться от суверенных еврооблигаций, бумаги выкупались ГНПФ, который в итоге получил при их погашении, к зависти инвесторов, 28% годовых в долларах. Такой же финал, очевидно, может ждать тех инвесторов, которые поспешат избавиться от акций казахстанских эмитентов. Пока неясным остается, насколько глубокой и длительной будет коррекция, касающаяся развивающихся рынков, если она уже не подходит к концу.

Примерно раз в десять лет происходит такой циклический кризис, в результате которого заимствования для эмитентов с развивающихся рынков (“конечно, не всех”) значительно затруднены. Если говорить о казахстанской экономике за пределами банковского сектора, то ее интегрированность в международные рынки капитала не так велика, и, следовательно, воздействие кризиса может быть очень ограниченным. Предыдущий крупный кризис начался в Гонконге в 1997 году, но его воздействие на казахстанскую экономику было очень ограниченным, в начале 1998 года происходил рост, до тех пор пока к финансовому кризису не добавились резкое снижение цен на нефть и кризис в России. Именно два последних фактора, причем российская экономическая ситуация также серьезно зависит от цен на нефть, чреваты возникновением серьезных экономических трудностей. Пока говорить о каких-либо признаках кризиса все-таки нет никаких оснований, цена на нефть, как и на все остальные виды казахстанского экспорта, остается на высоком уровне - свыше 60 долларов за баррель.

Можно предполагать, что если китайскую экономику будет ждать серьезный спад, и она сократит потребление нефти, металлов и продукции сельского хозяйства, то это способно ограничить экономический рост в Казахстане.

В нынешней ситуации, по мнению г-на Марченко, все эти прогнозы являются слишком гипотетическими и не основанными на каких-то реальных фактах, что позволяет относить их к категории “чистой теории”.

Возможно, наиболее интригующим вопросом в связи с кризисом по отношению к бумагам развивающихся рынков остается судьба нескольких IPO в казахстанском банковском секторе, которые должны были либо состояться этой весной, либо войти в стадию принятия решений.

Н. Д.