Следует заметить, что приостановление лицензии последовало практически сразу после публикации сообщения об утверждении в статусе крупного участника банка Орифджона Шадиева, племянника одного из совладельцев корпорации ENRC. Как отмечалось по этому поводу, “23 апреля 2013 года, в результате заключения сделки по купле-продаже 100% акций АО ДБ “ТАИБ Казахский Банк”, новым собственником банка стал Шадиев Орифджон Кабулович. Ранее постановлением правления Национального банка Ресублики Казахстан №95 от 29 марта 2013 года Шадиеву О.К. было дано согласие на получение статуса крупного участника АО ДБ “ТАИБ Казахский Банк”. О мотивах подобной санкции не сообщается ничего.

Ситуация вызывает некоторые аналогии с приостановлением лицензии на привлечение депозитов Банка RBK (пожалуйста, Панорама №28 за 2012 год). Речь тогда тоже шла о банке, который воспринимался как в определенной степени неформально связанный с “евразийцами”. Затем очень быстро последовала реакция со стороны RBK, выразившего готовность провести “работу над ошибками”, на которые указывал регулятор. Было пояснено, что одним из поводов для санкции явилось нарушение правил предоставления информации. (Возможно, более весомой причиной была обеспокоенность слишком высокой активностью банка и желание оказать некоторое “педагогическое” воздействие на рынок. - Н. Д.) Акционеры RBK сразу же достаточно серьезно докапитализировали банк и объявили о переходе к умеренно-консервативной модели. Вскоре им был получен рейтинг от Standard & Poor’s. Очевидно, это можно было назвать едва ли не идеальной реакцией на приостановление лицензии.

В отличие от RBK, ТАИБ Казахский Банк не был замечен пока в особой активности и намерениях расти быстрее рынка. Он находится на предпоследнем 37-м месте по размеру активов. При этом депозиты физических лиц составляли, согласно статистике КФН по состоянию на 1 апреля, всего Т11,6 млн. Основная часть фондирования, как и у RBK, в момент приостановления лицензии не была связана с розничными депозитами. Депозиты корпоративных клиентов на 1 апреля составляли Т295 млн, при этом на 1 января они равнялись Т344 млн, так что, вероятно, перед сменой собственника происходил небольшой отток. Предыдущим владельцем банка была финансовая группа “Дубай”.