- Когда из недр Каспия будет извлечено порядка 1 млрд тонн нефти, а это уже перспектива ближайших десяти лет, изменится структура подземного каспийского резервуара, возникнет напряжение из-за разницы давления пластов. В результате существенно возрастет риск сильного землетрясения,- заявил он.
Проблематика разработки углеводородного потенциала Каспийского моря традиционно выносится на Конгрессе в специальную сессию, столь же традиционно привлекающую к себе большое внимание. Правда, так, как в этот раз, данная тема еще не звучала ни разу. Мнения основных выступавших как бы разбились на два "полюса" - традиционный и критический. Первый наиболее полно был представлен в докладе Станислава ДОРЖИНКЕВИЧА, заместителя директора сводного департамента государственной энергетической политики Министерства энергетики РФ. Суть его выступления была выражена уже в первой фразе: "каспийский регион является одной из крупнейших мировых баз углеводородов".
- Доказанные запасы нефти в нем составляют более 5 млрд тонн, а газа - более 8 трлн кубометров. Ожидается, что к 2020 году примерно 50% добычи нефти в регионе будет осуществляться на каспийском шельфе. Значимость Каспия для мировой энергетики быстро возрастает,- заявил чиновник.
С учетом Ирана и прикаспийских областей России регион уже сегодня обеспечивает примерно 9% от мирового производства нефти. Добыча газа в Азербайджане, Казахстане и Туркмении в 2008 году составила 111 млрд кубометров, почти в пять раз больше того, что было в 1998 году. С учетом Ирана регион обеспечивает около 7,5% мировой добычи газа. На Каспии открыто двадцать нефтегазовых месторождений, выявлено более 250 перспективных нефтегазоносных участков. Прогнозные ресурсы нефтяных месторождений ориентировочно составляют от 17 до 33 млрд тонн. Если сравнивать с мировыми запасами, то ресурсы Каспийского моря составляют около 10% от общего объема.
"Все это позволяет с уверенностью говорить о том, что каспийский шельф является одним из богатейших нефтегазоносных районов мира",- заявил г-н Доржинкевич, в очередной раз воспроизведя оценки, много раз озвученные, с теми или иными вариациями, в последние пятнадцать лет. Эти оценки, как известно, во многих прикаспийских странах смело проецировались с нефтегазодобывающей сферы едва ли не на всю экономику. И эта традиция также была соблюдена: спикер заявил, что освоение только российской части шельфа потребует около $100 млрд инвестиций, строительства порядка 50 морских платформ и более 100 судов обслуживания. "Это - мощный ресурс развития смежных отраслей экономики",- подчеркнул он.
Второй, критический, полюс оценок был представлен в упомянутом выступлении г-на Головина.
- Предыдущий докладчик говорил об объемах добычи нефти и газа в каспийском регионе, про 9% и 7,5% от мировых их объемов. Но эти цифры получаются, если брать добычу на территориях всех прилегающих к Каспийскому морю государств, кроме России. Если же брать бассейн каспийского моря как таковой, то сегодня там добывается нефти и газа примерно в 2% от общемирового уровня. И при максимальном режиме эксплуатации недр шельфа Каспий в состоянии давать чуть более 3% мировой добычи. Это означает, что нет смысла придавать каспийскому углеводородному потенциалу глобальный характер. В лучшем случае бассейн Каспия может играть роль дополнительного источника, своего рода резервной подпорки в мировом нефтегазовом балансе. В этом смысле недобрую службу Каспию служит так называемая "магия дутых цифр", с которой стали с некоторого времени связывать расчеты на масштабную диверсификацию поставок энергоносителей в Европу. Но насколько такая ставка оправдана, остается открытым вопросом. О каспийских ресурсах продолжают судить, основываясь на эйфорических прогнозах 1990-х годов. Тогда сами государства региона озвучивали завышенные данные из соображений престижа и желания привлечь как можно больше внешних инвестиций,- заявил он.
Дискуссии по вопросу оценок потенциала каспийского шельфа, к сожалению, на конгрессе не было. Возможно, она могла бы иметь место, если бы на нем присутствовала казахстанская делегация. Но она, как и туркменская, отсутствовала. Остается надеяться, что взгляд отечественных экспертов на вопрос критической оценки каспийских ресурсов можно будет услышать нынешней осенью, на конференции KIOGE.
В чем российские эксперты были едины, так это в следующем тезисе: использование ресурсов Каспия, характер инвестиций, направления научно-технического развития и институциональные изменения должны быть согласованы между всеми участниками, осуществляющими свою деятельность в этом регионе. И в том, что сотрудничество в разработке углеводородного потенциала региона должно, по словам г-на Головина, "базироваться на экономической целесообразности, а не на геополитических расчетах, вроде желания обойти то или иное государство". В противном случае операторы трубопроводов будут постоянно сталкиваться с проблемой их недозагрузки и низкой рентабельности привлеченных инвестиций. А решения о строительстве новых трубопроводов и создании транспортно-энергетических коридоров должно опираться на тщательные экономические расчеты при учете требований безопасности и охраны окружающей среды. "Увлечение многовекторностью ради многовекторности - это ошибочный и тупиковый путь",- заметил г-н Головин.
Очевидно, что за этими заявлениями, помимо озабоченности вопросами экологии и безопасности на Каспии, стоит и соперничество России и Запада за влияние (о полном контроле какой-либо из сторон сегодня говорить не приходится) на транзитные пути экспорта энергоресурсов из региона. И в последние годы выступления российских представителей на подобных конгрессах звучат все более прямо, порой даже жестко. На этот раз, например, весьма серьезно критиковалась работа американских и европейских компаний в прикаспийском регионе. И при всей понятной ангажированности этой критики нельзя не заметить, что поводы для нее есть (вспомнить хотя бы затяжки с разработкой Кашагана).
Однако, чьи бы аргументы в этой дискуссии не были сильнее в теоретическом плане, есть один фактор, от которого будут зависеть любые тренды развития ситуации с эксплуатацией ресурсов Каспия. Это - цены на нефть. На конгрессе звучали оценки, что разработка большинства новых месторождений в мире рентабельна при цене нефти не ниже $80. Но будет ли она таковой или близкой к этому уровню в обозримой перспективе? На этот счет участники встречи были весьма осторожны. Выступавший на ней Ричард КУИН-СТЕНЛИ, представлявший энергетический сектор Торгово-инвестиционного департамента Великобритании (UKTI), высказался так: трудно прогнозировать цену, но до 2020 года можно предполагать ее уровень в диапазоне $65-80, при условии умеренного спроса и своевременных инвестиций.
Для нефтедобычи на суше прикаспийских стран даже нижняя планка этой оценки в принципе приемлема (конечно, если игнорировать фактор инфляции и роста себестоимости добычи). Но можно ли при этом ценовом коридоре "поднимать" шельфовые ресурсы?
Ярослав РАЗУМОВ,
Москва - Алматы
