И это неслучайно, потому как именно подобными словами довольно точно можно охарактеризовать личность художника, считает искусствовед. Даже когда мастеру хочется написать просто пейзаж или натюрморт - цвет и соположение вещей непременно становятся у него метафорой. Потому и возникают у него то "Странный дом", то "Странный фрукт", то "Странная рыба", которая не просто лежит себе на столе, а разноцветным сиянием своим озаряет все вокруг. А вот еще "Старая лампа". Чего, казалось бы, проще и банальнее? Однако по краю стола вдруг разместились черные и белые ягоды с черенками - словно нотная запись наивной песенки, да на поверхности столешницы остались отметины всех пролетевших времен. А узкая полоска синевы, обегающая форму, субъективно считывается как яркое свидетельство неунывающего настоящего. "Человеческие персонажи - особое изобретение художника",- отметила г-жа Барманкулова. Даже когда у них есть тело, они все равно воспринимаются эдакими "башковитыми таинственными инопланетянами". Абрис лица может вызвать ассоциацию с нежной каплей, упругим бутоном, хрупким сосудом, а его поверхность - ощущение туманных небес или омута с бесконечными отражениями мимо скользящего мира и глубинными интенциями внутренней жизни субъекта.

Цветовая материя творчества Ноды разнообразна. В одних полотнах - это звонкие или глухие подвижные субстанции, подчиненные ясным контурам форм, подчеркнутых яркими фонами. В других - текучие густые смеси непроницаемых фактур, не знающие простых границ и передающие сложные взаимосвязи мира и нюансы настроений, не могущих быть определенными однозначно.

Художника не волнует анатомия и чувственная телесность, он сводит тело к изобразительному фигуративному знаку и создает некие условные персонажи, заметила г-жа Барманкулова. Они "легко поддаются метафорическим метаморфозам, как ни странно, усиливающим чувство реальности и взывающим к интуитивному восприятию сходств несходных вещей и явлений".

Чаще всего в творческих изысканиях художника встречаются композиции с одинокой фигурой - не то чтобы свидетельство печальной экзистенции, скорее - признак самодостаточности всякой человеческой персоны, жестко вброшенной или вежливо приглашенной в этот наш самый прекрасный из миров, тем более что другие, скорее всего, не имеют места быть. По мнению куратора выставки, то, что автор назвал ее столь просто, "замечательно". "Как бы ни разнообразились языки искусства, сколь ни теснили бы живопись сверхсовременные способы говорения о мире, она всегда будет актуальна и свежа в руках талантливого художника",- сказала она.

З. А.